502 Bad Gateway

502 Bad Gateway


nginx/1.24.0


ПОЛНЫЙ ДЖАЗ

Выпуск # 13
2002
Босса-нова в Консерватории: тропическо-классический коктейль
Милчо Левиев29 марта в Большом зале Московской консерватории было жарко не по погоде - здесь выступали легенды босса-новы Данило Каими, Робертиньо Силва, Ванда Са, Роберту Менескал и Ней Консесао. Концерт был организован сразу двумя фирмами - продюсерской компанией Vartan Jazz (она базируется в Денвере, Колорадо, а руководит ею наш бывший соотечественник, предприимчивый Вартан Тоноян) и посольством Бразилии в Москве.
Бразильцев организаторы концерта, естественно, оставили "на сладкое", первое же отделение было полностью отдано Милчо Левиеву - "выдающемуся американскому пианисту и аранжировщику, обладателю премии Grammy", как было написано на афише (неплохой пиаровский ход: на самом деле Левиев просто участвовал в записи пластинки, которая получила эту награду в 1972 г. - "French Connection" Дона Эллиса). Вообще впечатление сложилось такое, что оба отделения были сложены вместе чисто механически (может, организаторы двух разных мероприятий просто сэкономили на аренде зала, сделав из двух одно?).
Милчо Левиев, три с лишним десятилетия назад уехавший из коммунистической Болгарии и превратившийся затем в "выдающегося американского пианиста", открыл концерт бодрым брубековским "Blue Rondo A La Turk", которое с первых же нот вызвало радостные возгласы узнавания у консерваторской публики.
Милчо ЛевиевЗатем к Левиеву присоединилась российская пианистка - лауреат международных конкурсов Басиния Шульман. Вдвоем (конечно же, на двух инструментах) они играли произведения Дебюсси и Римского-Корсакова. Получился довольно необычный дуэт: Шульман отвечала за классику и вела основную тему, изящными медленными жестами опуская пальцы на клавиатуру, в то время как Левиев привносил стремительные джазовые краски, заливая классическую тему потоком импровизации.
Первое отделение концерта завершилось эпическим исполнением "Rhapsody In Blue" Джорджа Гершвина (вместе с Московским камерным оркестром под управлением Константина Орбеляна) в аранжировке Милчо Левиева, которая отличалась большим процентом импровизации. По сравнению с оригинальным текстом Гершвина Левиев добавил процентов пятьдесят сольных фортепианных эпизодов и каденций, в которые мелко настрогал самых разных цитат - от страстного танго и блюзов до гершвиновского же "The Man I Love". Несколько особенно консервативных слушателей (видимо, подозревавших, что вопреки всему пришли все же на концерт академической музыки) после первой части концерта ушли, выражая свое недовольство замечаниями вроде: "Надо же так извратить Гершвина!". На самом деле Левиев Гервшина, конечно, не "извращал". Гершвин, не будучи джазменом, но будучи прекрасным импровизатором, в премьерном исполнении "Рапсодии" в 1924 г. тоже сыграл много такого, чего в нотах не было - поскольку, говорят, писал "Rhapsody In Blue" в большой спешке и собственные сольные эпизоды просто не выписал к сроку. Скорее, извращением Гершвина было бы исполнение рапсодии на джазовом концерте в строго канонической версии, "как в нотах написано".
Остальные слушатели (зал был заполнен не меньше чем на три четверти, что, учитывая большую вместимость БЗК, надо называть значительным успехом) дождались и получили то, ради чего, собственно, большинство и пришло в тот вечер, - "босса-нову из первых рук", по выражению ведущего концерта Святослава Бэлзы.
Ванда Са, Данило КаимиВо втором отделении настала очередь главных героев вечера, гостей из Рио: барабанщика Робертиньо Силвы, бас-гитариста Нея Консесао, гитариста Роберту Менескала, певца и флейтиста Данило Каими и певицы Ванды Са.
Эти музыканты стояли у истоков босса-новы - все они (исключая разве что Консесао, который принадлежит к более молодому поколению) начинали еще в 60-е и сегодня находятся в статусе суперпрофессионалов, весьма почтенных звезд бразильской эстрады. Список музыкантов, с которыми играл, например, Робертиньо Силва, впечатляет: достаточно упомянуть Сару Воун, Джорджа Дьюка, Флору Пурим и самого патриарха бразильской музыки - Тома Жобима.
Выступление бразильцев началось с минималистического джема басиста Консесао и артистичного барабанщика Силвы, единственного чернокожего из всех музыкантов в группе, человека с широчайшей открытой улыбкой. Сначала Силва, заговорщицки двигаясь по сцене, отбивал ритм на треугольнике под мягкий, густой, обволакивающий бас Консесао, затем выдал оглушительное соло на барабанах. Басист временами морщился. Вряд ли проблема была в музыке: обратившие на это внимание слушатели отнесли эти гримасы, скорее, на счет звука на сцене (и на сцене, и в зале звук был очень плох: Консерватория совершенно не приспособлена для музыки со звукоусилением, тем более - если звук усиливать теми скромными средстваим, которыми она располагает). На самом же деле Консесао морщился от боли: как выяснилось после концерта, ровно за пять минут до выхода на сцену он прищемил дверью гримерной комнаты мизинец на правой руке.
Данило КаимиПосле такого "вступления в босса-нову" на сцену вышли Каими и Менескал, началось исполнение стандартов босса-новы - произведений Жобима, Каими-старшего (Данило - член большой музыкальной семьи, начало которой положил соратник Жобима, Дориваль Каими) и Жилберто. Конечно же, не обошлось без главного хита: немолодой уже человек, Данило Каими исполнил "Garota de Ipanema" Винисьюша де Мораэша и Тома Жобима, пританцовывая и играя сразу на двух блок-флейтах. Надо сказать, что в течение концерта Каими часто украшал свое выступление эмоциональной игрой на флейте, в которой слышались то чисто джазовые интонации, то отзвуки амазонских джунглей; вообще, лучшие моменты его выступления были связаны именно с игрой, а не с пением - из трех певших участников концерта его вокал наиболее близок к домашнему, самодеятельному музицированию, с которого когда-то началось движение босса-новы в Рио.
Ванда СаНаконец, на сцене появилась солистка гремевшего тридцать лет назад ансамбля Brasil-66 Ванды Са. Она исполняла сольные номера, а также пела в дуэте и в трио с Каими и Менескалом (кстати, именно Менескал был продюсером ее первого диска "Wanda Vagamente", вышедшего еще в 1964 году). Голос Ванды, конечно, отражает ее возраст, а манера пения при этом неминуемо подверглась влиянию первой международной звезды босса-новы - Аструд Жильберту, но у нее есть и собственное лицо. 
Ванда Са, Ней Консесао Она четко угадывает, чего ожидает от нее публика, и непринужденно создает образ типичной бразильянки - именно такой, какой ее хотят видеть зрители. При этом она легко и точно подыгрывает себе на акустической гитаре и совсем не стремится "делать шоу" - от чего только выигрывает.
Роберту МенескалРоберту Менескал (или, вернее, Менешкал, как объявил его Каими) старше всех участников концерта, но сказать это, не приглядываясь к его сединам, трудно. После концерта он признался, что в мониторах совершенно не слышал ни барабанов, ни баса и весь сет отыграл на "piloto automatico", но и этого заметить было невозможно. Сложные, красивые гармонии босса-новы в изложении его гитары звучали свежо и мягко, а несколько коротких, но вполне джазовых гитарных соло были изысканно точны и слегка загадочны.
В заключение между двумя столь разными отделениями концерта был перекинут мост - на сцену был вызван Милчо Левиев, который сел за рояль и с видимым удовольствием присоединился к бразильским музыкантам. Браво, бис! Да, был и бис. Все разошлись почти счастливыми.

Ольга Кузнецова

На первую страницу номера

    
     Rambler's Top100 Service