В этом обзоре нет громких имен, но ни одного из услышанных мной на этой неделе музыкантов нельзя назвать заурядным. Все они уже не одно десятилетие играют разную и весьма интересную музыку. Итак:
 Четыре вечера подряд по два концерта в день в Старом Офисе клуба Knitting Factory выступал контрабасист Марио Певон со своим трио, секстетом и специально приглашенными гостями. Формально эта серия концертов была презентацией нового альбома Mario Pavone's Nu Trio "Remembering Thomas", посвященного памяти замечательного саксофониста Томаса Чепина, скоропостижно скончавшегося от лейкемии два года назад. На самом же деле само трио, куда кроме Марио входят пианист Питер Медсен и барабанщик Мэтт Уилсон, сыграло всего по одной пьесе в каждом из двух сетов первого вечера, все же остальное время им помогали тромбонист Питер МакЭхерн и кларнетисты/саксофонисты/флейтисты Джордж Совак и Майк ДиРуббо. Специальный гость Марти Эрлих в этот вечер не появился из-за того, что отбыл на гастроли в Европу. Играли в основном вещи Певона и Чепина. Музыку обоих композиторов отличает характерная и легкоузнаваемая мелодичность и, в какой-то степени, иллюстративность. Парадоксально, но нетривиальные мелодии со сложными аранжировками (Певон много лет проработал именно как аранжировщик) и частой сменой ритма и настроения надолго остаются в памяти и не создают ощущения незавершенности, как это нередко происходит с произведениями других фри-джазовых и авангардных композиторов. Эта музыка опирается не только на афро-американский джаз, но и на классическую европейскую музыку XX века. Аккордовая техника игра Марио Певона и частое использование смычка позволяет контрабасу солировать в уникальной неджазовой манере. Без довольно резких соло покойного Чепина на саксофоне звучание ансамбля обрело более спокойное и созерцательное содержание, позволяющее не только увлечься самой игрой, но и более глубоко и обстоятельно проникнуть в суть музыки. Сама обстановка клуба, довольно сильно контрастирующая со своим старшим братом - Главным Залом клуба - наличием маленьких столиков, мягких стульев, штор и зеркал, помогает спокойному погружению в море звуков разлитое музыкантами. Жаль только, что слушателей на концерте было крайне мало (хотя, наверное, именно поэтому вместо двух коротких концертов был сыгран один большой в двух отделениях). К чести музыкантов, кроме самого молодого ДиРуббо, явно переживавшего из-за полупустого зала, никто не подавал виду, что этим расстроен. Более того, Мэтт Уилсон постоянно общался с залом, давая шутливые комментарии к серьезным объяснениям Певона.
 Ну а теперь - другой клуб, другие музыканты и совсем другая музыка. В пятницу в "Тонике" (в том самом клубе, который организовал Джон Зорн после своей ссоры с хозяином Knitting Factory) один из самых известных джазово-авангардных музыкантов, барабанщик Бобби Превит исполнял часовую сюиту без названия. А помогали ему в этом нелегком (в основном для слушателей) деле не менее именитые и разнообразные музыканты: гитарист Эллиотт Шарп, саксофонист Тим Берн и контрабасист Марк Хелиас. Все четверо переиграли в свое время такое количество странной и нетрадиционной музыки, что перечислять ее здесь просто не имеет смысла. На этот раз в общую канву концерта были удачно вплетены всевозможные сочетания стилей, жанров и составов: от безумных "собачьих" соло и потусторонних электронных звуков, извлекаемых Шарпом из гитары посредством каких-то немыслимых железных предметов, электромагнитов и различных педалей, до благозвучных трио и квартетов в медитативно-расслабленном восточном духе.
 Удивительным и замечательным оказалось то, что такую музыку можно играть без халтуры, то есть ОЧЕНЬ профессионально, без случайных нот, расползаний и размахивания руками перед очередным соло. Кстати о технике: то, как и на чем играют эти люди, надо видеть: Эллиотт Шарп играет и как тэп-гитарист, и пальцами, и медиатором, и только педалями, а буквально через минуту уже берет в руки сопрано саксофон; если закрыть глаза, то невозможно поверить в то, что на сцене только одна ударная установка и один Бобби Превит - там, кажется, по крайней мере два барабанщика и перкуссионист; в руках огромного небритого и босого Тима Берна даже баритон-саксофон кажется игрушечным, а специально удлиненный гриф контрабаса Марка Хелиаса чем-то напоминает устройство из музея пыток. На этом концерте я в который раз убедился в том, что подобную этой музыку нужно не только слушать, но и смотреть. Неудивительно, что подобно стремительной игре Превита и компании столь же стремительно пролетел и час этого уникального концерта.
 А еще через час на той же сцене собрались музыканты очередного проекта неутомимого саксофониста-кларнетиста Мэтта Дарриу. Член самой известной клезмер-группы Klezmatics, лидер этно-джазового квартета Matt Darriau's Paradox Trio и участник нескольких джазовых и кельтских проектов, на этот раз представлял свою новую группу - септет Matt Darriau's Ballin' the Jack. Репертуар ансамбля состоит из произведений из репертуара Дюка Эллингтона в тщательно восстановленных и частично заново созданных аранжировках Дарриу, трубача Фрэнка Лондона и других участников ансамбля. На одноименном компакт-диске этот материал звучит нарочито старомодно и сдержанно, чего нельзя сказать о том, как это было сыграно на концерте. Затянувшаяся, как казалось, настройка инструментов через несколько минут переросла в мощное вступление, после которого грянул мощнейший оркестровый звук, мигом разбудивший (на часах к тому времени уже была примерно половина первого ночи) начавшую дремать немногочисленную уцелевшую публику. Все было так, как и подобает ансамблю 30-х: саксофон, труба, тромбон, кларнет, чистая, практически акустическая гитара, контрабас и барабаны; аккуратные соло музыкантов, в нужном месте встающих и демонстрирующих свое умение играть, и правильный ненавязчивый аккомпанемент всего ансамбля. И все-таки с первых же нот стало ясно, что это не просто удачная копия, а скорее новый взгляд на старый и хорошо известный музыкальный текст. Не могу не заметить, что все проекты Дарриу основаны на индивидуальных способностях музыкантов, которым дана полная свобода самовыражения. Как результат Ballin' the Jack - это ансамбль солистов, каждый из которых вносит свою лепту в его уникальный звук. И тем не менее главные среди равных - это сам Мэтт, Фрэнк Лондон, барабанщик (а по совместительству сопродюсер и второй инициатор проекта) Джордж Шуллер и гитарист Бен Шер. Если другие проекты музыкантов не вытеснят Ballin' the Jack на второй план, то в скором будущем, по моим прогнозам, эта группа будет не менее популярна, чем хорошо известные и любимые слушателями ново-джазовые и этно-джазовые музыкальные образования даунтаун-сцены.
Завершить этот обзор я хочу рассказом о большом концерте, который прошел во вторник в Главном Зале Knitting Factory. В течении одного вечера, с восьми до полуночи, там выступили три ансамбля, каждый из которых недавно выпустил компакт-диск на одноименном лейбле. Несмотря на то, что все музыканты в той или иной степени известны достаточно давно, эти проекты - новые.
Первым играл квартет с несколько претенциозным названием The Other Quartet, в состав которого входят Охад Талмор - саксофоны, Русс Джонсон - труба, Джим Хершман - гитара и Мэтт Уилсон - барабаны. (Любопытная деталь: на компакт-диске барабанит Майкл Сарин, который так же, как и Уилсон, не один год играл вместе с покойным Томасом Чепином.) Музыкальный стиль этой группы определить довольно сложно. Скажу лишь, что в ее репертуар помимо собственных произведений и произведений, написанных специально для нее (для джаза это редкость), входит все - начиная с симфоний Брукнера и заканчивая песнями Тома Уэйтса. Интересно было видеть, как справляется с ролью ритм-секции Мэтт Уилсон, которому в отличии от концерта с Певоном приходилось делать это практически в одиночку. Впрочем, ему как мог помогал гитарист Джим Хершман, которому выпала не менее сложная задача - одновременно быть солистом, поддерживать ритм и частично играть партию бас-гитары. Столь разнообразный материал не оставил какого-то определенного впечатления о музыке. Ясно одно, что играть умеют, слушать приятно и в то же время не очень просто, но интересно. Завершил же свое отделение концерта The Other Quartet спокойной и красивой балладой с романтическим соло Охада Талмора на кларнете.
После получасового перерыва, во время которого устанавливалась новая аппаратура и настраивались музыканты, на сцене появился пианист Мик Росси со своим квинтетом. Два месяца назад я уже имел удовольствие слышать его на этой же сцене, но в тот раз вечно отсутствующего трубача Дейва Дагласа заменял не менее интересный Стив Бернстин, теперь же не было и его. Авторская программа Росси чем-то напоминает европейский джаз в стиле, хорошо знакомом по альбомам, выходящим на известном лейбле ECM. Лирические прохладные мелодии, академический приглушенный звук рояля и контрастирующие с ним резкие соло трубы и саксофонов создают неповторимый колорит. Смена ритма и очень ровная спокойная ритм-секция добавляют ему некоторую неброскую уникальность. Судя по тому, что вновь услышанная программа мне понравилась гораздо больше, чем в первый раз, она заслуживает большего внимания и понимания. В отличии от остальных музыкантов, Мик Росси был явно расстроен тем, что в зале было немного слушателей, и несколько раз настоятельно просил слушателей купить его альбом. Что же, возможно, он прав, и я когда-нибудь так и поступлю.
Последними в окончательно опустевшем зале выступал секстет одного из основателей Jazz Passengers и пионеров даунтаун-джаза, тромбониста Куртиса Фоулкеса - Curtis Fowlkes' Catfish Corner. Кроме уже игравшего в первом отделении белого трубача Русса Джонсона и белого клавишника Теда Круза, в группе четыре черных музыканта: сам Фоулкес, саксофонист Сэм Фернес, контрабасист Карлос Хендерсон и барабанщик Джей Ти Льюис. Это музыка не просто горячая - она обжигающая. Более ошеломляющего, буквально сносящего джазового натиска я не испытывал, пожалуй, ни разу. Жесткий фанковый ритм, стремительные и мощные соло, обрушивающийся на слушателя звук и огромная энергия держали зал в напряжении весь финальный сет, ни на секунду не давая расслабиться. Во время соло на барабанах возникло ощущение, что ударная установка развалится на куски, но в результате упала всего лишь одна тарелка. Трое солистов по очереди отходили к краю сцены, чтобы дать возможность оставшемуся двигаться во время игры. Насколько спокойным и рассудочным было выступление Джонсона в первом отделении, настолько же яростным оно стало в третьем, ни в чем не уступающем остальным музыкантам. Тед Круз, по совместительству заменявший отсутствующего на концерте гитариста, постоянно переключал тембры синтезатора, играя то в стиле Хаммонда B-3 Джона Паттона, то в современном электронном стиле, а порой и в стиле безумной воющей гитары Джими Хендрикса. Объявив, что после нескольких горячих пьес надо бы сыграть что-то прохладное, Фоулкес и в самом деле заиграл меланхоличную и спокойную мелодию, но не прошло и пяти минут, как она переросла в самую неистовую и жаркую часть концерта. Ну а на закуску был приготовлен совсем изысканный коктейль стилей, когда на сцену вышла очаровательная Шейла Превост и спокойным бархатным голосом стала читать реп под аккомпанемент успокоившегося ансамбля.
На сегодня все. Следующая неделя обещает быть, возможно, менее разнообразной, но совершенно точно не менее интересной.
Иван Шокин, собственный корреспондент
"Полного джаза" в Нью-Йорке
|
