502 Bad Gateway

502 Bad Gateway


nginx/1.24.0


ПОЛНЫЙ ДЖАЗ

Выпуск #19, 2008
502 Bad Gateway

502 Bad Gateway


nginx/1.24.0

Пятый Иерусалимский фестиваль «Джаз-Глобус»

Наши в Иерусалиме

В непростых условиях становления израильского государства, на холмистых святых местах Иерусалима на рубеже ноября-декабря снова звучал джаз под маркой 5-го Международного джаз-фестиваля «Джаз-Глобус». В этой фразе слово «джаз» фигурирует три раза, да и в самой израильской столице, судя по рекламе, джазовые люди разной степени известности появляются регулярно. «Джаз-Глобус» рекламой не избалован, он базируется на скромном бюджете и на многолетнем энтузиазме директора фестиваля Владимира Мака и «первого лица» Вячеслава Ганелина. Этим определяется и политика формирования многочисленных ежегодных фестивальных концертов: большинство участников – репатрианты, под которых идет основное финансирование, плюс немногочисленные зарубежные гости, причем вне зависимости от страны проживания их обычно связывают некие «советские» ниточки. Важной чертой является полнейшая стилистическая безграничность. И, наконец, существует традиция перетасовывания музыкантов, формирование из них временных коллективов, идея которых является плодом фантазии Владимира Мака. Во всем этом есть определенный художественный риск, но порой получаются приятные сюрпризы. Такой странный формат год от года привлекает все больше слушателей в небольшой зал Культурного центра на иерусалимской улице Гилель в израильское межсезонье конца ноября, когда еврейский народ мечтает о дождях.
Клаус КугельВаш покорный слуга был лишен возможности присутствовать на концертах всех 8 дней фестиваля, но большую часть, благодаря любезному приему дирекции фестиваля, охватить удалось. Причем удалось застать интригующее начало, когда Вячеслав Ганелин представляет вариант одного из своих постоянно действующих ансамблей под традиционным названием «Экслибрис». В квартет, открывший концерт 26 ноября, собрались контрабасист Виктор Фонарёв, старый партнер Ганелина, живущий уже много лет в Вашингтоне, нынешний участник Ganelin Trio Priority немецкий барабанщик Клаус Кугель и совершенно неожиданно подключившийся в последний момент выдающийся российский трубач Сергей Пронь. Попадание екатеринбургского музыканта на израильский фестиваль мне кажется весьма важным. Такие музыканты призваны менять стереотипное представление о наборе джазменов, обычно представляющих нашу страну и часто напоминающих джазовых второгодников. Сергей, не имея достаточной реализации своему таланту, идеям, да и профессиональной подготовленности у себя дома, с удовольствием берется за любую возможность поиграть с музыкантами высокого уровня. Вячеслав Ганелин не только предоставил такую возможность младшему партнеру, но и с удовольствием отдал Проню роль ведущего в спонтанном музицировании квартета, изредка мудро подправляя направление движения. Виктору Фонарёву привычна роль ведомого, Клаус Кугель — потоковый музыкант, для которого важен не столько обмен идеями, сколько создание фри-джазового течения, так что этим двоим ничем жертвовать не пришлось. Профессор Иерусалимской Академии музыки Вячеслав Ганелин с легкостью и интересом наблюдал за мышлением трубача, которого мне до сих пор не доводилось слышать в ситуации полной и декларируемой музыкальной свободы. Это недлинное выступление стало одним из самых ярких и запоминающихся эпизодов всего фестиваля.
Контрастом к этому выступлению прозвучал проект «Сальсомания». Попытка квартета пианиста Дмитрия Шехтера женить сальсу на антиджазовом способе обращения с инструментами ансамбля (особенно это касалось флейты) оказалась непродуктивной. Но, поскольку в мои обязанности не входит написание подробного репортажа, это выступление я могу спокойно пропустить. Так же, впрочем, поступила часть публики.


"Второе приближение": Разин, Иванушкин

Третье отделение вновь увеличило заполняемость стульев. На московское трио «Второе приближение» кое-кто пришел специально. Все-таки год назад его выступление на этом же фестивале произвело достаточно сильный эффект. Вообще, приглашение иностранного коллектива два года подряд на один фестиваль весьма необычно и почетно. А если учитывать, что это фестиваль, который курирует один из важнейших людей отечественной джазовой истории Вячеслав Ганелин, то это просто очень высокая оценка. Невольно выполняя функцию одного из хэдлайнеров, Андрей Разин сотоварищи предложили иную, более сложную программу с увеличением ансамбля в финале до квартета с помощью своего партнера по проекту Interattraction барабанщика Клауса Кугеля. Судя по реакции зала, обозначенная функция реализовалась сполна.
Звезды над Иерусалимом встали в фигуру, которая определенно обеспечила Сергею Проню особое положение в истории 5-го «Джаз-Глобуса». Это был сплошной его бенефис. Не случайно Сергей привез в Израиль четыре вида трубы, причем ни одна из них не вызвала никаких вопросов на строжайшей границе, где остальных участников трясли так, что мало не показалось. Действительно, на второй день Пронь играл в двух составах из трех, при том, что первый из них был объявлен, как «Ричард Петерсон и его друзья». Этого Петерсона мы помним – ничем не выдающийся вокалист афроизраильского типа, выступавший на прошлом, 4-м фестивале и не вызвавший желание слушать его снова. А главным в этом составе стал, догадайтесь с одного раза, Сергей Пронь. Начала выступать почти «домашняя» ритм-секция – гитарист Евгений Писак и басист Валерий Липец с барабанщиком Моше Янковским. В этом составе выдающаяся фигура - очень музыкальный поющий ударник широкого профиля и одновременно очень религиозный еврей Моше Янковский. Не знаю, как одно с другим уживается, но с вышедшим где-то в середине программы на сцену Сергеем контакт у него возник моментально.
Второй проект тоже был сконструирован под Проня и шел под флагом уральского единения. Я не думаю, что единство места располагает к единству духа, но появление старого знакомого и партнера по выступлениям многолетней давности пианиста Михаила Агрэ, много лет назад переселившегося на Землю обетованную, предполагало рождение значимого результата. Особенно, это было возможно, учитываю значительный опыт Агрэ в области спонтанного музицирования и его интерес к полистилистике. На мой взгляд, музыканты ограничились коловращением джемового типа в рамках эвергринов. И, если Пронь продолжал играть одну сквозную песню, идущую через весь фестиваль, то Агрэ был вполне в рамках стандартной культуры.
Денис ПашкевичЗавершал второй фестивальный день активно рекламируемый латвийский Baltic Nova Collective во главе с лидером – ведущим музыкантом современной латвийской джазовой сцены саксофонистом и флейтистом Денисом Пашкевичем. Насколько я понял, перед самой поездкой состав подвергся некоторым изменениям. Ансамбль этот представил довольно однородную программу известных и не очень босса-нов в авторском изложении, но явно клубного характера, что означает только одно: как бы ни сложна была музыка, она не должна захватывать внимание слушателей полностью, это бы противоречило правилам игры. Программа эта оставила двойственное впечатление. Сам лидер явно не раскрывает в ней все возможности тенориста высокого класса. Наиболее яркой оказалась его экспрессивная, современная игра на флейте. Певица Иоланта Гулбе, не претендуя на «высокое» джазовое звание, великолепно чувствует себя в жанре, ее фразировка, работа тембрами, темперамент абсолютно стильны. Остается только поражаться, откуда у латвийской девушки такая натуральная бразильская грусть? А вот роли остальных двух музыкантов мною не были поняты. Клавишник Мадарс Калниньш, обладая огромными возможностями, существовал в каком-то стилистически параллельном пространстве, а гитарист пуэрториканского происхождения Нефф Ирризари выстраивал некие полиритмические фигуры, мало заботясь о взаимоувязывании с остальными участниками квартета. Мало того, имея разные электронные примочки, пользуясь лупами, Нефф мог бы заодно компенсировать отсутствие перкуссии в ансамбле, который без нее трудно не только вообразить, но и слушать. Все этого ждали, но так и не дождались.
На следующий день была пятница, а значит, вечерний концерт был перенесен на дневное время и отдан двум оркестрам – детскому и взрослому. На такие концерты всегда собирается много народу, ведь у оркестрантов, особенно, если это дети, да еще и местные, немало родственников. Иерусалимский детский джаз-оркестр «Кляйман-бэнд» под руководством Евгения Кляймана представляет исключительно приятное зрелище, значительная часть детей очень прилично играет, а если еще не очень, то берут своей молодостью, а если и этого мало, то к ним добавляются взрослые опытные гости Денис Пашкевич, Андрей Разин, Сергей Пронь. Одним словом, всеобщий праздник. Выступление второго, взрослого бэнда из Ашкелона представило вполне сыгранный, очень прилично звучащий оркестр, хотя и собранный для данного случая. То, что в небольшом городе, находящемся недалеко от сектора Газа в зоне обстрела палестинскими ракетами, есть весьма качественный бэнд – хороший пример для наших городов, которые снаружи никто не обстреливает. А в том, что мы без всяких ракет сами себя уничтожаем, никто, кроме нас, не виноват.
Baltic Nova CollectiveНо то, что нельзя делать в пятницу вечером в Иерусалиме из-за наступившего шабата, вполне можно в Тель-Авиве. В клубе «Белла Шломкинс», довольно вместительном, выездная сессия Иерусалимского фестиваля имела неожиданный успех. Неожиданный, главным образом, для местных устроителей. Впрочем, это вполне понятно – как весьма непростые идеи «Второго приближения» отзовутся в сердцах местных потребителей музыки в качестве средства развлечения? Учитывая, что Андрею Разину предстояло бороться с ситуацией с помощью какого-то допотопного клавишного инструмента, развлечение представлялось почти кровавым. Но, кажется, в таких случаях мобилизуются особые резервы. «Второе приближение» приостановило процесс поедания и выпивания, а затем поставило народ на уши. После того, как Татьяну Комову на сцене сменил Сергей Пронь и вместе с Андреем Разиным и Игорем Иванушкиным сыграл шедевральную ладовую версию «My Funny Valentine», даже организаторы поняли, что зря они думали о своих посетителях так неуважительно. Дело кончилось тем, что народ, выходящий на улицу, обнаружил у входа в заведение лоток с компакт-дисками. Работ «Второго приближения» там не оказалось, зато был в наличии чудовищно пиратский диск «Дуэта Ромэн» с участием Татьяны Комовой, который и был раскуплен с невероятным рвением.
Субботний вечер в Иерусалиме вновь включал в себя три сета совершенно разнонаправленных. Опять же, пользуясь правом выборочного отчета о происшедшем, кратко остановлюсь на первых двух. В противовес выступлению с Сергеем Пронем, Михаил Агрэ представил электронный проект Jazztronics, апеллирующий к нетрадиционным формам конструирования музыки. Сочетание синтезаторов, EWI в руках у Олега Ноймана, управляющего компьютера Вадима Зицера мне не дало сколько-нибудь значимого художественного результата. Более того, когда после финального аккорда и выключения аппаратуры через зальную линию случайно прорвался сигнал выключения Windows, принадлежащий перу Брайана Ино, мне он показался весьма свежим. Второй сет представлял израильскую джазовую певицу Михаль Коэн в альянсе с квартетом Шимона (Сени) Липковича. Михаль — хорошо выученная, в том числе и в Бёркли, обласканная прессой и поддержанная концертным менеджментом, вокалистка. Сейчас существует целое поколение способных вокалисток (в том числе и у нас, не учившихся в Бёркли), тяготеющих к эстрадно-джазовому соул, не рвущихся на джазовые фестивали, которые могли бы составить конкуренцию Михаль. Это не умаляет ее заслуг, но и не дает заметного импульса общему джазовому движению. Хотя, с другой стороны, этот стиль и этот уровень выглядит выигрышно в сравнении с доморощенными «джазовыми певицами», поющими на наших фестивалях «Summertime» и «The Girl From Ipanema». Кстати, в этой программе авторские пьесы Липковича выглядели интереснее стандартов. А было бы еще лучше, если бы тенор-саксофон Дмитрия Шурина чувствовал бы себя более уверенно в несложных гармониях.
Справедливости ради, надо заметить, что тот же Дмитрий Шурин совершенно реабилитировал себя в квартете саксофонов «Саксрейндж» в следующем воскресном концерте. Играл он там уже на другом инструменте – альт-саксофоне, а звучание всего квартета было зрелым, интересным, авторские аранжировки заставляли вслушиваться в эту музыку и находить в ней оригинальные черты. А именно это, на мой взгляд, и есть одна из главных составляющих живого, а не музейного джаза. Кстати, именно музейный джаз постарался вывести в мир живых замечательный и все понимающий традиционалист, пианист Михаил Кулль. Уже много лет живущий в Израиле ветеран московского мэйнстрима решил воссоздать своим квинтетом (в нем играет еще один бывший московский музыкант, но уже иного поколения, барабанщик Евгений Майстровский) романтическую атмосферу легендарного московского кафе «Синяя Птица». Сам Кулль действительно умеет вдохнуть жизнь в старую добрую музыку, и хорошо, что он не знает, как далека нынешняя «Синяя Птица» от оставшихся в его памяти времен, подробно описанных им в воспоминаниях «Ступени восхождения».
Роберт АнчиполовскийВ воскресенье 30 ноября слушатели имели возможность познать четыре проекта. Причем третий по счету, т.н. Кельмер-трио, будто нарочно создал контраст завершающему составу. Кельмер-трио названо по имени скрипача Авнера Кельмера и представляет салонный вариант околоджазовой скрипки. Музыканты Иерусалимской академии еще только на пути к пониманию сути джазовой фразировки, и путь этот не короток. Зато этой самой фразировки, равно как и страшной энергетики, оказалось более чем достаточно в «Джазовом мосте», который соединил Роберта Анчиполовского, Дениса Пашкевича, Сергея Проня, Андрея Разина, Игоря Иванушкина и Клауса Кугеля. Это был джем, причем в хорошем смысле слова. Уровень музыкантов был весьма достойным, вклады в значительной степени индивидуальны, функции разные. Саксофонисты ответственно относились к своим соло, Разин и Иванушкин старались ввести композиции в состояние оформленности и разнообразия приемов, Пронь пытался умерить уже ставшую для него на этом фестивале привычку непрерывного музыкального высказывания. И только Клаус Кугель не смог перестроиться с тем, чтобы изменениями динамики, выразительных средств попытаться создать диалоговые эпизоды, все-таки его манера игры далека от straight ahead.
Последним для меня, но не на фестивале, эпизодом, интригующим и неоднозначно оцененным, стало открытие 6-го фестивального дня под названием «Сочиненное и сочиняемое». На фестивальную сцену было вынесено некое музыкальное действо, видимо не имеющее аналогов. Это действо имеет почти год истории, но не повторяется. Суть его в том, что для дуэтного музицирования объединяются корифей свободной композиции (именно композиции, поскольку огромное внимание уделяется форме) Вячеслав Ганелин и весьма известная, увенчанная лауреатствами и прочими почестями академическая пианистка Ирина Беркович. Программа дуэта каждый раз составляется заново и не репетируется. Беркович играет текст классических произведений на одном рояле, а на другом, расположенном рядом, да еще и на клавишных инструментах, ей составляет импровизационную компанию Ганелин. Программа не репетируется принципиально, а Ганелин знакомится с классическими текстами, только слушая их предварительно. Начало было самым очевидным: последовательно – часть Итальянского концерта Баха, затем его отражение мышлением современного импровизатора. Затем Равель и параллельное вслушивание Ганелина в ткань «Благородных и сентиментальных вальсов» и внедрение в нее фортепианно-синтезаторными средствами, мазками. Беркович делает паузы, давая возможность завершить мысль партнеру. Тот в свою очередь создает моментальную переаранжировку текста, как бы его оркестровку без изменения содержательной сути. Еще более сложная ситуация в поздней сонате Скрябина, который писал свои пьесы этого времени, используя сложные ритмические рисунки и многообразные гармонические средства. Понимающие люди говорят, что большинству джазменов до этих средств еще предстоит расти. Если вообще предстоит. Но Ганелин очень осторожен и чуток. Противоречий не возникает, музыка жива и осязаема. Все в порядке, чувство свершенного есть. Осталось понять, что сделано.
Ирина Беркович, Вячеслав ГанелинПосле концерта я пристал к обоим героям вечера: что означает это метаморфоза музыки для них? Ирина Беркович ответила, что взаимодействие с Вячеславом ей чрезвычайно интересно, он рассчитывает на его вкус и уверена, что врачебный принцип «не навреди» здесь в силе. Сама она почти не подвержена влиянию партнера, он не может ненароком сбить ее, исказить чувство, которое ей владеет при исполнении. Для нее это эксперимент – посмотрим, что из этого выйдет. Ганелин относится к этому взаимодействию более свободно, хотя и не совсем. Разумеется, он ограничен теми художественными рамками, которые предусмотрены композитором, но и в них он видит достаточно свободы. Это свобода аранжировки, свобода формы внутри формы – он может изменить настроение фразы или создать локальную кульминацию там, где ее никогда не было. И тот и другой взгляд – это некая позиция внутри самого процесса. Мы с вами слушатели и расположены снаружи. Я так и не смог соединиться в едином порыве с теми, кто был в необсуждаемом восторге после этого выступления, которое, кстати, вызвало бис. И этот бис подтвердил мою внутреннюю реакцию – Вариации Моцарта определенно показались кунштюком. Я до сих пор пребываю в неопределенности – мне хотелось бы быть свидетелем рождения новой сущности. Так что некий вопрос остался. И это очень хорошо, поскольку настоящее искусство начинается там, где возникают вопросы. Уже за это можно быть благодарным устроителям «Джаз – Глобуса» в Иерусалиме. Ведь после этого концерта и Владимиру Маку и Вячеславу Ганелину пришлось еще и отвозить российскую делегацию в аэропорт, чтобы там снова отдать в руки подозревающих нас во всех грехах работников спецслужб. Спасибо вам друзья за прием, за музыку и за гостеприимство, так похожее на русское.

Михаил Митропольский,
тоже пограничник

 

Взгляд изнутри. Разбор полётов

Не прошло и семи лет, как Слава Ганелин подал Иерусалимскому культурному центру идею джазового фестиваля, и прошло ровно четыре года с тех пор, как открылся фестиваль Первый, или «Джаз-глобус — 2004». Название также придумал Ганелин, имея в виду не географию расселения участников (никто и не подозревал тогда, что фестиваль станет международным), но разнообразие стилей — музыкальный глобус. Подзаголовок — «Фестиваль джазовой и альтернативной музыки». Альтернатива — не джазу, а чистой классике, с одной стороны, и откровенной попсе — с другой. Все остальные жанры «Джаз-глобус» принимал на свою сцену с самого начала. За четыре фестиваля, предшествовавших первому юбилейному, на сцене Иерусалимского культурного центра были представлены различные взгляды на классику, городской рок, канторское пение, импровизацию на ударных инструментах народов мира, фольклоры (еврейский, румынский, латиноамериканский, русский), клезмерскую музыку, танго, балетную и живописную импровизации (одновременно!)… Естественно, звучали все виды джаза — диксиленд, свинг, бибоп, кул, ладовый джаз, джаз-рок, фьюжн, фри-джаз и то, чем занимаются сегодняшние авангардисты и что еще не получило названия. На сцену выходили солисты и биг-бэнды, большие и малые составы, стабильно существующие группы и комбо, рождавшиеся во время фестиваля. Весь этот музыкальный карнавал и напоминал бесконечное вращение глобуса. Пятый цикл этого вращения состоялся в Иерусалиме с 26 по 3 декабря. О нем и рассказ.
Немного статистики: за 8 дней состоялось 7 концертов и два клубных вечера, на которых выступил 21 состав (около 100 музыкантов). Десятеро представляли Россию, США, Латвию и Германию, остальные музыканты — израильтяне. Несмотря на отсутствие рекламных роликов на радио и ТВ (известия о фестивале доходили до меломанов исключительно через статьи в газетах и на интернет-сайтах и передачи по радио- и телеканалам) практически на всех концертах был аншлаг, что свидетельствует о выросшем авторитете «Джаз-глобуса» и восприятии его наравне с другими израильскими джазовыми фестивалями и концертными сериями.
Вячеслав ГанелинТеперь о главном и подробно. «Джаз-глобус» традиционно открывается ансамблем Славы Ганелина под названием «Экслибрис», и нынешний фестиваль не стал исключением. Обычно Ганелин играет в дуэте или трио, реже — соло, в бОльших составах я лично слышал Славу лишь единожды, лет 13 назад. И здесь было запланировано трио, однако Слава пошел навстречу пожеланиям одного из гостей фестиваля и включил его в ансамбль. В составе трио был многолетний партнер Ганелина контрабасист Виктор Фонарёв, приехавший на фестиваль из США (рижанин до репатриации, много лет живший в Израиле, в последние годы он работает в Вашингтоне) и барабанщик Клаус Кугель (постоянный участник трио Priority с Ганелиным и Вишняускасом, житель Кёльна, впервые посетил Израиль), а до квартета его дополнил трубач Сергей Пронь — также дебютант Израиля, ведущий российский трубач и, по моему мнению, главный герой фестиваля. В России Сергей не играет свободную музыку, хотя очень этого хочет — выйти на сцену с Ганелиным было одной из главных целей Проня на «Джаз-глобусе». (Думаю, музыку, подобную той, которая рождается в ганелинских ансамблях, в России сегодня играть почти некому.) Сергей был принят в ансамбль, в котором с первых нот завоевал лидерство. Ганелин гостеприимно не препятствовал этому и к середине композиции, на мой взгляд, наступило абсолютное единство всех участников квартета, игравших не как собрание виртуозов, но как ансамбль-виртуоз. Музыка вызвала восторг у всех, сидевших в зале, независимо о степени их подготовки к данному жанру, драйв был невероятным, а температура высочайшая. 26 ноября 2008 года открытие фестиваля состоялось.
После пика бывает спад, после гор — пропасть, в которую полетел фестиваль на выступлении ансамбля «Сальсомания». Обещано было преломление классики, джаза и еврейской музыки через латиноамериканские ритмы и интонации в нетрадиционном исполнении: сильный пианист (классик по образованию), флейтист, перкуссионист и барабанщик. Баса не было (я полагал, по причине хорошего владения пианистом левой рукой), за конгами сидел настоящий перуанец по фамилии Альварес, флейтист и барабанщик были авторитетны и обещали погоды не испортить. Дима Шехтер — пианист, композитор и автор «Сальсомании» — оказался абсолютно нетемпераментным музыкантом (берущимся за сальсу ?!), загадочный Альварес в течении 55 минут почти неслышно гладил конги, барабанщик Пол Схалис делал бесполезные потуги оживить ситуацию, а флейтист Ростик Лернер чудовищным звуком с тем же темпераментом играл темы Чайковского и Бизе. Преломлением классики было исполнение заезженных до предела тем в едва заметном латинском ритме. Переполненный на «Экслибрисе» зал стал пустеть на глазах. От катастрофы спасло третье отделение, на котором на сцену вышло «Второе приближение».


Разин, Комова, Иванушкин, Кугель

Московское трио приехало в Иерусалим второй раз подряд, поскольку их прошлогоднее выступление было сопряжено с рядом технических сложностей и получилось явно неполноформатным. Зато на этот раз блистательные Татьяна Комова, Андрей Разин и Игорь Иванушкин сыграли один из лучших концертов в своей десятилетней истории («ВП» отметило юбилей буквально перед отъездом в Иерусалим). Джазовая температура, упавшая на «Сальсе» почти до абсолютного нуля, стала резко повышаться, тем более что первая пьеса называлась «37, 1». Разин имел в виду температуру возбуждённого человека; на деле температура оказалась значительно выше, причем не только у исполнителей, но и у всего зала — она стала резко повышаться и уже к середине выступления «ВП» достигла, как минимум, уровня первого отделения. Я еще раз убедился в абсолютной самобытности ансамбля, в невероятной харизматичности трио в целом и всех его составляющих в частности, в высочайшем вокальном мастерстве Татьяны Комовой. Упрек один: некоторые пьесы могли быть короче, особенно те, в которых музыканты позволяют себе и публике расслабиться. Блестящий и остроумный «Рэгтайм», к сожалению, насыщен повторениями, но самого рэгтайма маловато. В двух пьесах вместе с «ВП» органично выступил Клаус Кугель. Вообще, идея приглашать «в гости» на одну-две пьесы разных музыкантов, но не расширять постоянный состав группы, великолепна. Думаю, после фестиваля в Иерусалиме у «ВП» возникнет еще один альянс — с Сергеем Пронем.
Я не люблю излишних комплиментов джазменам. Техникой владеют сотни, а истинный джаз играют лишь единицы, большинство из которых живет все-таки на родине джаза. Однако любое выражение восторга по поводу игры Проня не будет преувеличенным. Более того, позволю себе утверждать, что подобного трубача в истории джаза не было никогда. У Сергея первоклассное академическое образование и чистейший и благороднейший классический звук, он владеет всем академическим репертуаром для трубы, включая «Гималаи» — «Венецианский карнавал» и концерт Арутюняна. В то же время он отлично свингует, у него колоссальный звуковой диапазон и самобытное импровизационное мышление. Недостаток в выступлениях Проня (а он участвовал в шести проектах) — лишь в излишнем рвении в лидеры. Сергей всегда стремится к солированию, что легко объяснимо (у себя в Екатеринбурге он — всегда первый), но поправимо. Сергей умеет не только играть, но и слушать, и последнее он должен делать чаще.
Моше ЯнковскийПронь во второй день фестиваля играл в двух составах. «Старые друзья» — постоянный проект «Джаз-глобуса». Сначала это были Шилклопер, Фри-Мэн (Кириченко) и Айзенштадт, потом Фри-Мэн, Файнгерш и Бреннер, затем Зубов и Бриль, в этом году в Иерусалиме произошла встреча друзей с Урала и Волги. В первом составе вместе с Пронем играли бывший свердловчанин (екатеринбуржец) гитарист Евгений Писак и «примкнувшие» басист Валерий Липец и перкуссионист Моше Янковский. В пьесах без Проня у трио была явная этническая направленность, но недостаточная сыгранность. Но огрехи гитары и баса меркли за блестящей технически и потрясающей по вкусу игрой Янковского — одного из самых талантливых израильских джазменов. Гость с Урала увеличил трио до квартета и сыграл с ним три собственных, довольно интересных пьесы. Восторг вызвал дуэт Проня и Янковского, где второй имитировал голосом трубу.
Пронь и Агрэ (Агропронь)Во втором составе играли однокашник Проня по консерватории Владимир «Боб» Юрочкин, Евгений Писак и еще один бывший уралец, пианист Михаил Агрэ — в советское время один из постоянных партнеров Проня (покойный Г.Бахчиев когда-то назвал этот дуэт «Агропрон»), а присоединился к старым друзьям друг новый — бывший житель Голландии барабанщик Пол Схалис. Ограниченное время на подготовку не позволило ансамблю сделать авторскую программу. Музыканты отлично играли джазовые стандарты, будто и не расставались. Волшебно пела труба Проня, как всегда горячим был рояль Агрэ, изящно вплетались в общую ткань звуки акустической гитары Жени Писака. Ритм-группа могла бы играть стройнее — частый недостаток подобных проектов.
Завершал вечер дебютировавший в Израиле рижский квартет Baltic Nova Collective — усеченный вариант септета Riga Groove Electro, специализирующегося на латиноамериканской музыке. Есть немало записей этих же музыкантов с музыкой европейской, более близкой Прибалтике, и я полагал, что именно эти ритмы и мелодии зазвучат в Иерусалиме. Вместо этого мы услышали 40-минутную программу, составленную исключительно из бразильских боссанов, сыгранных в едином темпе. Прибалтийским был лишь темперамент, вернее почти полное его отсутствие. Великолепный саксофонист Денис Пашкевич, тонкий, хотя и холодный, опытный пианист Мадарс Калниньш, американский гитарист, ныне живущий между Ригой и Хельсинки, Нефф Ирризари и интересная певица Йоланта Гулбе вполне могли приготовить для фестиваля в Иерусалиме специальную программу. Вместо этого они предпочли музицирование в среднем темпе со средней громкостью, превосходное для ресторана (что было доказано назавтра в тель-авивском клубе), но непригодное для фестивального концерта.


«Кляйман-бэнд» (справа Пронь, Кугель и Разин) перед зданием Иерусалимского культурного центра, где проходит фестиваль

Третий день был посвящен биг-бэндам. Иерусалимский детский «Кляйман-бэнд» почти ежегодно переживает смену поколений. Одни дети взрослеют, им на смену приходят другие, которых Евгений Кляйман опять заражает джазом. Поиграть со знаменитыми гостями фестиваля для детей — праздник, на котором они стараются играть еще лучше (второй год подряд все гости «Джаз-глобуса» отмечают высокий уровень оркестра). Сколько восторга на лицах! А потом — фотография на память и… до следующего фестиваля. А сцену занимает взрослый оркестр — Ашкелонский биг-бэнд под управлением Владимира Островского. Профессиональные музыканты, они большую часть времени сегодня джазу не уделяют, зарабатывая деньги либо другой музыкой, либо не музыкой вообще. Поэтому для них собраться вместе, поиграть джаз, да еще на фестивале, да ещё когда с ними солируют гости — праздник не меньший, чем для детей. Уровень Ашкелонского бэнда довольно высок и соизмерим со всеми бэндами, звучащими на различных израильских фестивалях. Солировали с оркестрами Пронь, рижский гость Пашкевич и Андрей Разин из «Второго приближения», солировали ярко и остроумно, дирижёры и гости отлично понимали друг друга.

В этот же день вечером гостевая бригада фестиваля выехала в Тель-Авив, где в первой части концерта посетители клуба «Белла Шломкинс» с аппетитом ужинали под латышские боссановы, а затем отложили в сторону приборы, поскольку «Второе приближение», как оказалось, завоёвывает полностью, без остатка, внимание не только изощренной публики, но и любителей отдохнуть в клубе-ресторане в конце недели. В конце выступления к трио присоединился Пронь, затем Пашкевич и Ирризари. Все закончилось блюзом. Экватор фестиваля был перейден.


Jazztronics: Нойман, Агрэ, Зицер

Концерт 29 ноября открылся проектом Михаила Агрэ Jazztronics. Михаил — не только опытный пианист и талантливый композитор, но и неутомимый экспериментатор и энтузиаст новых форм. Кроме того, Агрэ постоянно готов принести себя в жертву искусству на сцене и, независимо от того, удался ему очередной эксперимент или нет, он всегда честен и перед собой и перед публикой. Jazztronics — электронный проект, в котором автор играет на синтезаторах, Вадим Зицер осуществляет компьютерное управление партитурой, а Олег Нойман играет на электросаксофоне. Прозвучало четыре энергичных композиции с общим названием «Я верую», со сменой темпов, ритмов и настроений, иногда агрессивные, иногда раскрепощающие. Публика была увлечена (даже ее наиболее пожилая часть, традиционно не принимающая подобную музыку), форма была выстроена грамотно, устать не успели ни слушатели ни исполнители. Мне не очень по вкусу пришлась игра Ноймана. Один из лучших наших саксофонистов играл на электроинструменте, как на заменителе акустического, хотя весь проект был призван сотворить не псевдоакустическую музыку, но именно электронную.
Михаль КоэнВторая часть вечера — возвращение к старым джазовым формам при знакомстве с новой певицей. Михаль Коэн — продолжательница славных вокальных традиций общины выходцев из Йемена, к которой принадлежат легендарная Шошана Демари и замечательная Ахиноам Нини. Михаль закончила колледж Римон, потом, в Бостоне — колледж Бёркли у Кевина Махогани, затем активно стала работать на рубеже еврейской и джазовой музыки. Вернувшись в Израиль, Михаль вышла на сцену «Джаз-глобуса» вместе с квартетом Шимона Липковича «Рондо». У певицы не сильный, но культурный и мягкий голос и хороший вкус. Михаль отлично чувствует музыку, что слышно не только в стандартах, но и в ее импровизации в унисон с сопрано-саксофоном в пьесе Липковича «Тель-Авив». Сам Липкович, отлично слушая партнеров, демонстрировал себя, не выпирая из ансамбля, но подчеркивая его. Не очень гармонировал в «Рондо» тенор-саксофон Дмитрия Шурина, обычно (и блестяще!) играющего на альте. Если Дима захотел поставить эксперимент, то к нему надо было бы долго и тщательно готовиться.
Третье отделение называлось «В субботу вечером в Иерусалиме» и напоминало знаменитое гитарное трио в Сан-Франциско. Здесь гитаристов поначалу было два: Евгений Писак и Роман Алексеев открыли вечер элегантной композицией на тему второй части 21-го фортепьянного концерта Моцарта и продолжили темой Пако ДеЛусия, во время которой дуэт вырос до трио — на сильной доле к гитаристам добавился Гершон Вайсерфирер с арабской лютней уд.

Ансамбль был ярок, оригинален — великолепен по всем музыкальным составляющим. Неплохим эпизодом было вокальное дополнение — Элла Алексеева, дебютировавшая на прошлогоднем фестивале, интеллигентно спела две композиции (в том числе «Бесаме мучо», ко всеобщей радости публики), чем показала, что способна на следующем фестивале сделать со своим отцом и постоянным партнером (Романом Алексеевым) цельную программу. Казалось, со следующим увеличением команда будет еще интереснее, но Нефф Ирризари, выпускник Бёркли и преподаватель джаза в Хельсинки, не только не улучшил ансамбль, но испортил в нем все, что можно и нельзя было испортить. Удивительно, что в послужном списке американского гитариста стоит партнерство с Рэнди Бреккером. Интересно, чем Ирризари и Бреккер занимались вместе (явно не музыкой!) и чему учит профессор финских студентов? По-моему, профессиональный гитарист, специалист по латиноамериканской музыке, обязан знать тему Чика Кориа (в которую он вошел с огромным трудом) и уметь сыграть блюз в заданной тональности (в котором Нефф не попал ни в одну ноту!). Обидно, что эта катастрофа (иными словами назвать нельзя) наложила отпечаток на весь «Субботний вечер в Иерусалиме», хотя все, кроме вышеописанного казуса, было на хорошем фестивальном уровне.
Четвертый фестивальный день был в большей степени традиционно джазовым, чем остальные. Начался он квартетом саксофонов «Саксрейндж» под управлением Дмитрия Шурина. Первый опыт создания подобного ансамбля был у Димы еще лет пять назад. С тех пор квартет покинул один музыкант, нынешний состав — это Олег Раскин (альт), Константин Гортиков (тенор), Ален Басин (баритон) и Шурин, играющий на сопрано и альте. Музыканты прекрасно чувствуют друг друга, каждый из них — первоклассный солист и превосходный ансамблист. Шурин делает интересные аранжировки, создавая репертуар из стандартов (превосходна версия «Round Midnight»), пьес из репертуаров саксофонных квартетов, клезмерских мелодий и собственных композиций. К сожалению, Дмитрий часто перегружает музыкальную ткань. Иногда это интересно, но когда в каждой пьесе призванные петь саксофоны не поют, а имитируют звуки бас-гитары, интерес сменяется усталостью.
Квинтет «Синяя птица» — ансамбль под управлением старейшины «Джаз-глобуса» пианиста Михаила Кулля. Вместе с ним играют Дмитрий Шурин, трубач Геннадий Литвак (некогда Шурин и Литвак вместе играли в оркестре Финберга в Минске) и один из лучших израильских ритм-дуэтов: Валерий Липец и барабанщик Евгений Майстровский. Кулль, открывавший в Москве прославленное позже Аксёновым джазовое кафе «Синяя Птица» в 1964 году (!), составил программу из американских тем, особо популярных среди джазменов-шестидесятников, а «СП-квинтет» (так Михаил предпочитает называть ансамбль) изящно интерпретировал эти темы. Особо элегантен и изящен был сам Кулль — как пианист и как лидер.


"СП-квинтет"

«Кельмер-трио» — ансамбль студентов Иерусалимской академии. Скрипач Авнер Кельмер — интересный композитор, грамотный музыкант, но (надеюсь, пока!) не очень сильный скрипач — звуку его скрипки не хватает диапазона и красок. Пианист Шай Маоз превосходен (думаю, в ближайшее время он станет яркой джазовой звездой), контрабасист Даниэль Сапир очень хорош, а всё трио играет легко и свободно.


Разин, Пашкевич, Пронь, Иванушкин, Анчиполовский, Кугель

Завершал вечер «Джазовый мост». Интернациональный секстет демонстрировал современный взгляд на традиционные джазовые темы. Собрались в нем музыканты разных «вероисповеданий»: авангардист Клаус Кугель (в последний раз игравший мэйнстрим в юности), джазмен широкого профиля — контрабасист Игорь Иванушкин, музыкант скорее авангардный, чем традиционный — пианист Андрей Разин, чистый традиционалист Роберт Анчиполовский (единственный на этом мосту израильтянин, альт-саксофонист, автор идеи «Моста»), непоколебимый поклонник Колтрейна Денис Пашкевич и трубач Сергей Пронь, чью широту взглядов мы уже описали. Было по-джазовому горячо, виртуозно и увлекательно. К сожалению, музыканты мало играли вшестером — одной репетиции было явно недостаточно. В результате каждая из пяти композиций (все — на вечнозелёные темы, практически не прозвучавшие в первозданном виде) минимум на 80 процентов состояла из различных соло. Некоторым и этого оказалось недостаточно — Кугель даже во время аккомпанемента играл громко и как бы солируя, не позволял себе скромно и тихо играть ритм вместе с Иванушкиным и Разиным — единственными участниками «Моста», оказавшимися способными не участвовать в соревновании «Кто больше сыграет?», но выигравшими соревнование «Кто лучше слушает?». Но критика здесь не на уровне «плохо-хорошо», а в виде придирок к прекрасным музыкантам — чтобы в следующий раз они лучше слушали друг друга.
Начало шестого фестивального дня было ознаменовано событием. Не люблю превосходных степеней, но уверен — эксперимент, на который решились Слава Ганелин и одна из видных современных академических пианисток Ирина Беркович, был поставлен впервые в январе 2008 года на отдельном концерте и был продолжен на фестивале «Джаз-глобус — 2008». Ни на одном фестивале за всю историю джаза ничего подобного не было. Ирина Беркович — одна из ортодоксальных сторонниц академического исполнительства и предельной подготовленности музыканта на репетиции. Она не приемлет импровизации на концерте, почти не играет музыки, которую условно можно назвать джазом XIX века — фольклорных фантазий и парафразов на оперные темы, позволяя себе только вариационные циклы, где импровизации поставлены в жесткие рамки. Ганелин, наоборот, почти за полвека джазовой карьеры почти не играл написанной заранее музыки. Но своим стилем импровизации (у Славы это скорее спонтанная композиция) Ганелин убедил Беркович поверить ему и пойти на рискованный опыт. Ирина играла написанную музыку, не меняя ни одной ноты, ни одной лиги, ни одного оттенка. Ганелин, сидя за соседним роялем (со стоящим на нем синтезатором) создавал обрамление звучащей классики. Правда, в начале Беркович в одиночку сыграла первую часть Итальянского концерта Баха. Затем Ганелин сыграл собственное отражение этой музыки и пересел за другой рояль. Далее все было вместе: семь частей из «Благородных и сентиментальных вальсов» Равеля, соната №9 Скрябина (это была не только кульминация выступления, но один из самых высоких пиков фестиваля) и, на бис, вариации Моцарта на тему французской песенки. Аудитория, пришедшая на джаз и не ожидавшая услышать Скрябина и Равеля, была в восторге: лишнее доказательство того, что главное — не простота материала, а высокий профессионализм в сочетании с честностью и откровенностью. В этом случае можно самой неподготовленной аудитории предлагать материал любой степени сложности, и он будет для неё ясен.


«Клезмер-джаз» Бориса Гаммера

Вслед за «Дуэтом Д» (так назвали себя Ирина и Слава) вышел квартет «Клезмер-джаз» саксофониста Бориса Гаммера. Задача казалась простой, но на самом деле была крайне сложной из-за опасности скатиться в пропасть пошлости. Борис Гаммер и его команда (гитарист Илья Сельцов и хорошо знакомые Липец и Майстровский) нашли правильное сочетание юмора и печали, соединив в одну программу исполненный по-клезмерски стандарт Берлина «Softly» (с объяснением о происхождении автора), джазово сыгранные еврейские темы и несколько длинных серьезных соло, как бы молитв, сыгранных каждым из участников ансамбля в отдельности. Недостатком «Клезмер-джаза» было чрезмерное увлечение соло на ударных. Майстровский — блистательный барабанщик, по-моему, лучший в Израиле, однако это не означает, что ему надо солировать в каждой пьесе. Ударные призваны аккомпанировать, любое соло — исключение из правила и должно быть обосновано музыкальной драматургией. Мастерство ударника видно и в аккомпанементе, чему есть десятки примеров из джазовой классики.
Евгений МайстровскийЗавершал вечер «Рижский бальзам» — так была названа встреча на сцене гостей из Риги с ветеранами рижского джаза, живущими в Израиле, к которым (за неимением рижского барабанщика) добавился москвич из Хайфы Евгений Майстровский (на этот раз солировавший редко, но блестяще выполнявший свои главные обязанности). Встреча была теплой, музыка — хорошей. Участники: «старые» рижане — Нахум Переферкович (фортепьяно), Фонарев, Гаммер, Липкович (Рига — Ленинград), «новые» рижане — Гулбе, Пашкевич, Калниньш, Ирризари. Представил всех и сказал несколько слов об истории ветеран рижской джазовой журналистики Валерий Копман.
Последний день фестиваля «Джаз-глобус 2008» открыл квартет Юлии Фельдман. Выпускница Иерусалимской академии не поёт большим и мощным голосом, но очень музыкальна и обладает богатой творческой фантазией. Исполняя стандарты, она смещает акценты и делает иные (по сравнению с традиционно принятыми исполнениями) интонационные ударения. Часть программы посвящена песням Саши Аргова, композитора очень талантливого и не вписывающегося в профессиональные песенные рамки — что усложняет задачу для джазменов, но и вызывает благодарную реакцию в случае успеха. Успех был, и с Юлией Фельдман его по праву разделили пианист Олег Богат, контрабасист Даниэль Сапир и барабанщик Хаим Пасков. Хаим вместе со своим отцом, гитаристом Стивом Пасковым, открывал в 2004 году Первый «Джаз-глобус». В финальном дне Пятого фестиваля мы увидели уже не робкого школьника, но яркого взрослого музыканта.


«Боб-секстет»

«Боб-секстет» — авторский проект Владимира «Боба» Юрочкина. Почти на всех инструментах ансамбля Боб смог бы сыграть сам, но в задачу автора входила демонстрация не собственных возможностей, но своей музыки, которая по саунду, стилю и духу напоминала легендарный оркестр Махавишну. В зале была настоящая джаз-роковая энергия. Яркие соло Боба на электроскрипке, Яши Муравина на фортепиано и клавишных, самозабвенная и виртуозная игра на акустической гитаре Дмитрия Горелика, вдохновенные ударные Аркадия Запесоцкого с элегантной добавкой звуков табла Яна Котовича, энергичный саксофон Анатолия Шпиглуса... Недостаток выступления — традиционное для Боба увлечение общей музыкальной идеей и слабая проработка деталей. Классный бас-гитарист Алон Гилель почему-то играл на контрабасе — инструменте, менее подходящем для этой музыки. Первая композиция длилась более получаса, в результате был превышен регламент, но все равно музыканты не смогли показать всё задуманное — вечная фестивальная проблема, в особенности в ансамблях, собирающихся лишь на фестивалях. В целом выступление было хорошим и сорвало бурные овации. Куда интереснее смотреть специально приготовленную для «Джаз-глобуса» талантливую программу (пусть и затянутую), чем присутствовать на стандартном выступлении состава, для которого фестиваль — очередная площадка для халтуры.

Фестивальный финал — традиционный «Альянс», то есть свободная импровизация музыкантов во главе с Ганелиным. Если постоянные ганелинские ансамбли — содружества единомышленников, хорошо знающих друг друга, то возникающие на «Джаз-глобусе» «Альянсы» — свободная импровизация в чистом виде. Первый «Альянс» был встречей Ганелина и Готесмана (старых партнеров) с Аркадием Кириченко — Фри-Мэном. Во втором к указанному трио добавился Алексей Зубов — музыкант другого поколения и иного мировоззрения. Объединяло четверых лишь честное отношение к музыке и желание сотворить что-то новое на сцене. В прошлом году уже старыми партнерами были Ганелин и Зубов, к ним прибавился регулярный партнер Славы в других проектах Гершон Вайсерфирер и Таня Комова из «Второго приближения». Здесь результат превзошел все ожидания и стал настоящим музыкальным событием. В «Альянсе-2008» рядом со Славой Ганелиным на сцене были Виктор Фонарёв, Борис Гаммер и Денис Пашкевич. Фонарёв — опытный басист, чувствующий себя в свободной музыке как рыба в воде, однако сам обычно не генерирующий идеи. Гаммер и Пашевич — саксофонисты, умеющие на своих инструментах делать абсолютно все (Пашкевич к тому же еще и блестящий флейтист), но не привыкшие играть свободно, когда важнее меньше сыграть и больше послушать, не предлагает ли партнер тебе «поговорить». В результате получилась замечательная музыка, но это был не равноправный «Альянс», а постоянный диалог Гаммера и Пашкевича в изящном обрамлении Ганелина и Фонарева. Торжество искусства состоялось — не состоялось «Альянса», участники которого не только равноправны, но и равновелики.
Пятый фестиваль «Джаз-глобус» закончен. Первые впечатления изложены в этой статье, серьёзный анализ будет проведен позже, но главный итог можно подвести немедленно — фестиваль прошел первый важный этап, отметил пятилетие и стал традиционным. В ноябре 2009 года в Иерусалиме состоится Шестой фестиваль «Джаз-глобус».

Владимир Мак
фото: Григорий Хатин

На первую страницу номера

    

     Rambler's Top100 Service