502 Bad Gateway

Продолжая серию концертов, посвященных Пуриму, в Knitting Factory выступил духовик Мэтт Дарриу со своим Paradox Trio. Этот, очевидно, самый известный и любимый многими проект Дарриу представляет собой, как это ни "парадоксально", квартет. Дарриу, как всегда, играет со словами, предоставляя слушателю мучиться вопросом, кто же именно участник трио, а кто гость. Дело в том, что никаких гостей в квартете обычно нет, но в этот раз все было немного по-другому. Гитарист Брэд Шепик почему-то отсутствовал, в результате чего ансамбль превратился-таки в обычное трио. Зато в качестве гостя к ним присоединился перкуссионист Херн Габоис, играющий на всевозможных шумелках не только руками, но и ногами, из которых (шумелок, а не ног) стоит отметить самодельные зарбы и думбек. Остальной состав без изменений: Мэтт Дарриу - дудки, Руфус Саппадочиа - пятиструнная виолончель и Сейдо Салифоски - думбек, перкуссия. В таком усиленно восточно-перкуссионном составе ансамбль приобрел какое-то новое, темпераментное звучание. Многие знакомые композиции, начинавшиеся "как обычно" (иногда Дарриу использовал записанную партию саза или гитары Шепика), под конец превращались в дуэль двух перкуссионистов. При этом зал активно пританцовывал, сидя на полу - по какой-то неведомой причине стулья вынесли, а народу было не очень много. Рассказывать в который раз, как это все звучит, бесполезное дело. Лучше найдите записи квартета, изданные одноименным клубу лейблом. После этого неожиданного крена в сторону балканско-турецко-еврейского фольклора - еще дальше от джаза, - сам собой возник разговор о том, почему именно проекты Дарриу настолько интересны. Все остальное в этой области - в том числе и описанное мной в предшествующих номерах - выглядит менее органично, хотя иногда пользуется большей популярностью. Однозначного ответа я пока не знаю. И вот, что еще: все ансамбли Дарриу, вне зависимости от стиля, никогда не следуют канонам жанра и легко узнаваемы, но в то же время слушать их не только интересно, но и легко. Парадокс?

Ну а теперь вернемся к джазу. По рекомендации подписчиков мейл-листа любителей Medeski, Martin & Wood я отправился слушать самый настоящий биг-бэнд. Название его, впрочем, не совсем обычно - Either/Orchestra. Когда-то в нем играл сам Джон Медески, а на фирме, которой владеет худ. рук. оркестра саксофонист Расс Гершон, вышла в свое время самая первая пластинка трио. Наверное, именно этим был вызван интерес к нему в листе. Чтобы понять, что играет этот коллектив, попытайтесь представить себе какой-нибудь скромный джазовый оркестр, подыгрывающий в телепередачах (например, тот, что играет в программе "Угадай мелодию"). А теперь представьте, что музыкантам это все осточертело, поэтому во время соло пианист с контрабасистом играют, как Пол Блэй с Чарли Хейденом, трубачи - как Диззи Гиллеспи и Майлс Дэвис, саксофонисты - как Стэн Гетц и Джон Колтрейн, а барабанщик и перкуссионист - как Билли Кобэм и Сиро Баптиста. Аранжировано все так, что переходы от одного стиля к другому и от одного музыканта к мини-ансамблю, а потом ко всему оркестру, практически незаметны. В какой-то момент перестаешь понимать, что же все-таки происходит на сцене. Практически законченная композиция вдруг превращается совершенно в другую и по составу, и по звучанию, но так же незаметно перетекает снова в первую. К сожалению, не могу сказать, что это действительно захватывает. На мой взгляд, слишком большое внимание уделяется аранжировке как таковой, а исполнение иногда довольно вялое. Из музыкантов оркестра можно выделить прежде всего контрабасиста Рика Маклафлина, тромбониста Джоэла Енниора и альт-саксофониста Джалила Шоу. Естественно, репертуар такого оркестра представляет собой винегрет: тут и стандарты, и авторская музыка Гершона, и даже народные песни Йемена. Впрочем, узнать мелодии практически невозможно. Для себя я сделал такой вывод: если не заснуть в середине какой-нибудь пьесы и попытаться проследить за ее развитием, то слушать вполне можно, ну а если все-таки заснуть, то тоже неплохо - музыка биг-бэнда ничем не хуже колыбельной.

Снова большой ансамбль - и снова непростое название. В главном зале Knitting Factory прошло выступление септета из шести духовиков и барабанщика Kamikaze Ground Crew. Переводить не буду - и так все ясно. Состав весьма достойный: во главе Джина Лейшман (саксофоны, бас-кларнет, аккордеон, фортепиано и вокал) и Дуг Вейсельман (кларнеты и саксофоны), кроме них Стивен Бернстин - трубы, Питер Апфелбаум - саксофоны, Арт Барон - тромбон, Маркус Роджас - туба и Кенни Воллесен - барабаны. Последний альбом ансамбля называется "Covers". Это название подчеркивает не только тот факт, что музыканты играют не свою музыку, но и то, что в их репертуаре есть и джазовые, и изначально неджазовые композиции. Хендрикс, Штокхаузен, Эллингтон, Сати - это лишь часть из того, что прозвучало на концерте. Такая разнообразная программа напоминает "Кронос Квартет", тоже отличающийся экспериментами с разными музыкальными источниками. На этом, впрочем, сходство заканчивается. Играют музыканты с таким чувством и с таким удовольствием, что даже минималистически сложные пьесы воспринимаются без напряжения. Джина Лейшман, сделавшая большую часть аранжировок, в совершенстве владеет всеми инструментами, на которых играет. Каждый музыкант не только универсальный солист, но и прекрасный аккомпаниатор. Не знаю, как это звучит на компакт-диске, но в зале меня не покидало ощущение того, что в ансамбле существенно больше инструментов, чем их есть на самом деле, настолько по-разному изменялся их звук. Впервые я узнал, что, оказывается, Стивен Бернстин умеет играть тихо и гладко, без характерной атаки и глиссандо, а Дуг Вейсельман и Питер Апфелбаум могут исполнять вполне артикулированные соло. Ну и конечно не обошлось без иронического комментария на тему музыки, клуба, города и всего остального. Тут уж главная роль, как обычно, была отведена Стивену, не упускающему случая высказаться о "гребаном" мэре, "гребаном" композиторе или "гребаном" сабвее. И правильно - творец не может оставаться безучастным!
Это был последний концерт, на который я собирался пойти и про который собирался написать. И...

Во вторник в клубе Jazz Standard прошло единственное выступление трио великого органиста "Большого" Джона Пэттона. При чем трио в том самом составе, с которым он выступал и записывался в начале 60-х: Джордж Брейт - брейтофон и альт-саксофон; Бен Диксон - ударные. Четвертым в группе играл молодой французский гитарист, имени которого я, к сожалению, не знаю, так как даже сам Джон Пэттон не мог его выговорить, а никакой информации нигде про этот концерт не было. Сразу объясню, что брейтофон - это своего рода сиамские близнецы - сопрано-саксофоны. Мундштука у них два и раструба тоже два, но часть самой трубы едина, и клапаны устроены так, что можно играть, используя весь диапазон инструмента, а не только его верхнюю часть.
Карьера Пэттона никогда не была особенно успешной. Уже записанные альбомы 60-х увидели свет только в середине 80-х, после реанимации лейбла Blue Note. В 70-х интерес к Хэммонд-органу пропал, и казалось, что карьера Джона Пэттона закончилась, но в 90-х выходят один за другим три альбома, каждый их которых можно с уверенностью назвать выдающимся. Чарующий "groove" саунд его Hammond B-3 нисколько не изменился. Годы не умерили его энергии, а техника не стала хуже. Можно смело утверждать, что такие популярные сегодня группы, как Medeski, Martin & Wood и Wayne Horvitz & Zony Mash выросли именно из его музыки.
Не знаю, почему концерт организовали так поспешно, но подготовлены музыканты были на все сто. Сначала я было испугался, что маэстро не может уже играть во всю силу, так как в первой вещи его было почти не слышно; но оказалось - это было сделано только для того, чтобы показать, как умеют играть остальные музыканты. И надо сказать, они таки умеют. Уже во второй композиции Джон Пэттон заиграл, используя все свое мастерство. Чуть-чуть подпевая и непрерывно раскачивая в такт головой, руками он создавал прекрасную музыку. Плохая акустика, чопорная публика и душный зал исчезли. Четверо совершенных музыкантов преобразили пространство и остановили время. Все, кроме музыки, стало вдруг несущественным и неважным. Первые слова, которые я услышал, были "еще одну!" - это произнес человек за соседним столом... как оказалось, прошло почти полтора часа, сет закончился, а эти слова после шквала аплодисментов были обращены к Джону Пэттону. "Еще одну?", - переспросил тот. - "Ладно, одну быстренько сыграем". И сыграли - пятнадцатиминутный быстрый блюз. Все. Точка. Занавес. На этом я умолкаю. Что тут еще скажешь?

Ничего не буду обещать на этот раз, но если что-нибудь будет стоящее, то я обязательно про это напишу.

Иван Шокин, собственный корреспондент
"Полного джаза" в Нью-Йорке