502 Bad Gateway

502 Bad Gateway


nginx/1.24.0

ПОЛНЫЙ ДЖАЗ

Выпуск #9
Почему я люблю джаз? 
Иногда, задав себе очень простой вопрос, вдруг обнаруживаешь, что ответ на него отнюдь не лежит на поверхности. Вопрос о любви к джазу интересует меня очень давно. В нем - один из ключей к пониманию того, как и почему джаз развивался. 
Джаз немыслим без слушателя и его обратной связи. Значит, исполнитель не может игнорировать факт любви/нелюбви его музыки аудиторией. То есть, своей любовью мы развиваем джаз - значит, анализ этого развития невозможен без нашего самоанализа. Итак, за что Я люблю джаз? Но прежде - какой джаз я люблю? И когда полюбил? Люблю: Монка, Мингуса, Долфи, Коулмана, Паркера, Гиллеспи, Клиффорда Брауна (очень!), Макса Роуча, Каунта Бейси (особенно - малые составы 30-х - 40-х), Билли Холидей (обожаю, включая Lady In Satin), Сиднея Беше, Коулмена Хокинса, а еще - почти весь Blue Note 60-х (долго перечислять), отчасти - Колтрейна, отчасти - Дейвиса, да и много чего еще. Не люблю - Оскара Питерсона, Эллу Фитцджеральд, All Stars Луиса Армстронга, почти весь Pablo (долго перечислять), фьюжн (не путать с фри-фанком), Дэйва Брубека, Кита Джарретта после 1975 г., ECM-овщину и FMP-вщину. 
Но ведь, что характерно, те, кого не люблю - тоже "свои". Тоже джаз, и я готов их принять в гораздо большей степени, чем другую музыку. Будучи перед выбором: слушать Оскара Питерсона или любую классику - почти всегда предпочту первое. Более того, были случаи в жизни (вроде военных сборов), когда, лишенный возможности слушать то, что хочу, я ловил себя на симпатиях к Гленну Миллеру. Почему, спрашивается? 
С чего же все началось? Когда я действительно полюбил джаз? Наверное, с Jumping At The Woodside Каунта Бейси. Я еще не был способен отличить на слух саксофон от трубы - но парящий над оркестровыми риффами Лестер "Президент" производил просто магическое впечатление. Так же, как и тяжелое, бугированное вступление самого Каунта на ф-но под тарелки Джоунса: "тата- тата -тата -тата" вверх-вниз два раза. 
До этого я слышал, наверное, много музыки. То есть, родители водили в консерваторию (безнадежно испорченные воскресенья дважды в месяц), какая-то попса звучала вокруг, в доме были записи и классики и рок-н-ролла (Элвис был точно), немножко Синатры - кстати, он трогал до глубины души, Strangers in The Night, Over and Over и все такое, но ничто не побуждало начать систематически любить музыку, слушать, собирать, изучать. Все изменил простенький фильм "Мы из джаза", я вдруг нашел своего рода "лейбл" для музыкального течения, которое мне интересно - "джаз". 
Увы, музыкальным образованием я не оказался обременен. Попытки научить самого себя играть на гитаре (по пособию В. Молоткова) привели лишь к знанию о том, чем септаккорд отличается от тердецим и где в них искать пониженные ступени. На слух я этого все равно не воспринимаю и могу воспроизвести даже простейшую мелодию лишь методом "тра - та- та". Говорили мне, правда, что у меня есть чувство ритма (я и рад верить), но все равно синкопу если и чувствую, то на нотной бумаге не изображу. И все-таки - люблю джаз, думаю о нем, собираю диски, пытаюсь что-то исследовать. Зачем, почему? Почему у меня мурашки бегут по спине от Confirmation Паркера или Giant Steps Колтрейна или Haitian Fight Song или Green Dolphin Street Долфи-Хаббарда или Round Midnight (к которой даже слова сочинял)? 
В первую очередь меня захватывает звук - точнее разнообразие звуков, тембров, текстур, меняющихся, переливающихся всеми оттенками. Колоссальный диапазон - от чистоты девичьего голоса до бензопилы с плохо отрегулированным карбюратором - может встретиться на протяжении одной пьесы у одного солиста. Причем у "великих" варьирование тембра, чистоты и объема звука - не просто игра, но мощнейший инструмент эстетического воздействия на аудиторию, коммуникации с ней. 
Джаз способен выразить любые человеческие сиюминутные эмоции. Этим-то он для меня и отличается от академической музыки. Академикам дела нет до моих чувств, они навязывают мне свои. Мне предписывается пройти через определенный эмоциональный сценарий (как говорил Кейдж о симфониях Бетховена: первую половину произведения он расстраивает слушателя, вторую успокаивает, в итоге приводя в исходное состояние). В классике мне предлагается сопереживать композитору, джаз сопереживает мне. Причем сопереживает "здесь и сейчас", джаз не претендует на жизнь вне времени и пространства, а ведь именно в этом состоит сверхзадача классического произвдения - "стать бессмертным". 
Джаз - музыка сиюминутности, и это постоянно подчеркивается ритмом, свингом. Я не верю в джаз без свинга, кстати, весь настоящий джазовый авангард (готов взойти на костер с фразой "ECM (и Ян Гарбарек, пророк его) - не джаз !") свингует, и это нетрудно почувствовать. (Еще в сторону: никак не могу понять почему считается, что нельзя получать совершенно гедонистическое удовольствие от Art Ensemble of Chicago). В джазе нельзя абстрагироваться от течения времени, наоборот, оно выпячивается, выталкивается на передний план (опять-таки - отличие от классики, где, в идеале, слушатель должен полностью погрузиться в музыку и забыть, что есть что-то помимо нее). Для меня это - ритм жизни: мне отведен достаточно короткий (причем неизвестно, насколько короткий) срок, и хочется ощутить каждую его секунду. 
По-моему, в принятии джаза, любви к нему - та же мотивация, что в любви к модернизму в литературе, живописи, театре. Разрушение "башни из слоновой кости", создаваемой классическим искусством. Признание того, что человек живет в мире и не вечен. 
Пафос Просвещения состоял в том, чтобы силой интеллекта подняться над миром, достигнув псевдо-бессмертия. Этот пафос романтизм довел до крайности - идея посмертного признания "гения", отвергнутого при жизни "толпой". 
Модернизм (например - Джойс, Гессе) возвращает гения на землю, вновь делая его человеком, открытым для простых радостей жизни. Сами эти радости перестают быть "низкими". В культуре 20-го века человек вновь может не стесняясь есть, развлекаться, наслаждаться - и слушать джаз. 
Джаз - музыка не-гениев. Джазовый музыкант, как бы велик он ни был, сходит со сцены и готов выпить виски с посетителем бара. Причем у меня лично это внутреннее ощущение современности и доступности любимых музыкантов возникло совершенно спонтанно, еще до того, как я узнал что-либо об особенностях джазовой жизни или джазового бизнеса. Для меня Клиффорд Браун - почти ровесник (сейчас), и мне несложно вообразить себя в компании, скажем, Эрика Долфи - причем не для разговора о джазе, а просто - пива попить. Может ли кто-нибудь представить себя пьющим пиво с Рахманиновым? Классический композитор или музыкант - небожитель. Джазмен - a guy next door. 
Можно сказать, что все это - опрофанивание искусства. Очень многие любители джаза видели свою миссию как раз в том, чтобы "поднять" его и его музыкантов, сделать джазменов "творцами" в европейском смысле слова. Нужно ли это джазменам? Не знаю. Точно знаю, что как слушатель я этого не хочу. Мне кажется, что это приведет к концу джаза (если уже не привело): потеряв двунаправленность коммуникации, он потеряет свою сущность. 
Вот такой поток сознания. Под Эрика Долфи с Херби Хэнкоком. 

Владимир Коровкин

На первую страницу номера