Выпуск #7,
2006
502 Bad Gateway
502 Bad Gateway
nginx/1.24.0
|
|
Три Аркадия на джазовом фестивале |
|
Беседа с Аркадием Шилклопером, Аркадием
"FreeMan'ом" Кириченко и Аркадием Готесманом происходила перед их
концертом в рамках Иерусалимского джазового фестиваля "Джаз-глобус"
21 декабря, концертом, в конце которого они вышли на сцену вместе
(репортаж с фестиваля см. в 3-4 выпуске "Полного джаза").
Шилклопер
 - История с валторной -
мистическая. В духовом оркестре Дома пионеров Кунцевского района в
моих нотах было написано "валторна", а играл я на альтгорне.
Руководитель оркестра показал мне валторну, запертую на складе - так
что моя первая встреча с инструментом была за решеткой. Сладость
запретного плода возбудила интерес, и, когда я поступил в
Военно-музыкальное училище, я выбрал валторну, хотя мои сверстники
хотели играть на трубах и кларнетах. С радостью дали мне этот
инструмент, "заполнив дырку", и я начал заниматься. Не все было
гладко - в 11 лет в голове другая музыка, а чуть постарше мы
увлеклись роком, и я стал играть на гитаре. Мы ведь жили не дома, а
в казарме, и по ночам, запираясь в каптерке, слушали записи, которые
привозил наш одноклассник Игорь Лесько из Львова, где контактов с
Западом было больше, чем в Москве. The Beatles, Grand Funk, Deep
Purple… чего мы только не слушали; и вот Игорь привез журнал
"Браво", известный ныне всем поклонникам рока, в котором была
фотография группы "Дьяволы" - длинные волосы, раскрашенные лица, и в
центре группы валторнист! Образ валторниста на рок-сцене убедил
меня, что не надо переучиваться на гитару. Потом я стал слушать
Chicago, Blood, Sweat & Tears, стал интересоваться джазом, где
валторна не очень принята…
В разговор вступает Аркадий
"FreeMan" Кириченко.
 - А потом мы оказались в
Питере у одного коллекционера и, когда Аркаша заговорил о том, что в
джазе валторна не принята, он тут же вытащил подборку записей
американца Джулиуса Ваткинса, игравшего бибоп на валторне с 40-х
годов! Тут у Шилклопера полностью уехала крыша, он понял, что
Америку не откроешь, и стал собирать и снимать записи Ваткинса. К
сожалению, у Ваткинса не было настоящих
последователей.
Может, это
Шилклопер?
FreeMan:
- Были и другие
валторнисты, но Аркашу они уже не удовлетворяли. Его и Ваткинс потом
перестал удовлетворять.
Ваш партнер по "Три О" Летов в то
время говорил, что надо все бросить и играть новую музыку.
Шилклопер:
- Я никогда не отметал классику и,
играя джаз, работал в оркестре Большого театра, а потом в оркестре
Московской филармонии.
В то время я был на концерте
оркестра Саши Айзенштадта, где играл и ты, и Кириченко, и концерт
начался с того, что Кириченко снес со сцены микрофон своим
сузафоном.
Шилклопер:
- Мы с Аркашей пришли к
Айзенштадту во время службы в армии, и музыканты его оркестра
посмотрели на нас, как на сумасшедших. Это было около 30 лет
назад.
FreeMan:
- Удивительно, у нас с Аркашей
очень схожие судьбы. Я тоже играл в детском духовом оркестре, на
баритоне, а потом поступил в Военно-музыкальное, или, как мы его
называем, "кадетку", где мне дали тубу, предполагая, что я со
временем вырасту. Но я так и не вырос, остался маленьким и первые
лет пять тубу ненавидел: катался на ней, пинал ногами, делал что
угодно, только не занимался. Вместе с Аркашей мы увлеклись роком, я,
правда, не играл на гитаре, а пел, подражая Гиллану, Маккартни,
потом стал петь с московскими рок-группами - "Сломанным воздухом",
"Машиной времени".
????
FreeMan:
-
Сегодня это мало кто помнит. А в 76-м году я пел на танцах в
Феодосии. На барабанах в нашей команде играл Ефремов, тогда еще
игравший в "Високосном лете", гитаристом был Тимур Мардалейшвили
("Московский Блэкмор", гитарист "Аракса" - В.М.), мы были
королями… Потом я плотнее, чем Аркаша, занялся джазом и не занимался
классикой вообще. В 1983 году Лев Лебедев меня пригласил в "Капеллу
Дикси" - лучший, на мой взгляд, советский диксиленд, в котором я
проработал лет пять. Кульминацией было участие в фестивале в
Дрездене, но к этому времени для меня это стало в большей степени
зарабатыванием денег, поскольку с 85-го года возникло "Три О".
Идеолог и энтузиаст свободного джаза Сережа Летов пригласил меня, я
пригласил Аркашу, и так возник ансамбль, 20-летие которого мы
отметили этой осенью. Мы, конечно, все эти 20 лет вместе не
работали, поскольку начали ездить в разные страны. В 1992 году я
уехал в Америку.
Чем ты там
занимался?
FreeMan:
- Зарабатывать деньги
музыкой я в Америке не смог, однако было много разовых проектов,
доставивших большое удовольствие. Например, приехал Шевчук, без
"ДДТ", и мы с ним сделали дуэт - он пел и играл на гитаре, я
подыгрывал на бас-трубе. Как-то я попал в Knitting Factory
(знаменитый авангардный джазовый клуб - В.М.) и услышал
молодой симпатичный дуэт - гитариста и саксофонистку. Предложил им
попробовать вместе, пригласили еще тромбониста, в результате мы
поиграли несколько лет и съездили на два фестиваля. В 2000 году меня
пригласили на русское радио, и я три года вел "Джазовую
академию"…
…на которой мы с тобой сделали две беседы о
израильском джазе.
FreeMan:
- Но потом русское
радио продали, и передачу закрыли. А полгода назад я переехал по
личным обстоятельствам в Москву. Самым крупным событием здесь был
юбилей "Три О", на котором выступили все участники ансамбля за эти
20 лет - кроме названных нас троих, это еще были фаготист Александр
Александров, трубач Юрий Парфенов и тувинская певица Саинхо. Кроме
этого, я возобновил альянс с актером Сашей Филиппенко. В 80-е ему
аккомпанировало "Три О", сейчас Саша, плюс молодая певица стиля
кабаре, пианист и я организовали "Кабаре Александра Филиппенко", в
котором Саша читает Платонова, Довлатова, Акунина, а мы создаем ему
музыкальную ауру. Филиппенко - джазовый человек, и с ним интересно
работать. В моих планах также сделать несколько программ
традиционного джазового вокала - босса-нову, Гершвина - это мечта
всей жизни, программу хитов, в которую войдут те, которые изначально
джазовыми не были, например некоторые песни The Beatles.
В это время появляется Аркадий Готесман, барабанщик из
Вильнюса, который играл и играет с лучшими литовскими музыкантами,
сам входя в их число. Некоторое время Аркадий прожил в Израиле.
Постоянный партнер Славы Ганелина по ансамблю "Альянс".
 Готесман:
- Музыкой я
начал заниматься в детстве, затем был воспитанником Тульского
военного оркестра…
Шилклопер и FreeMan (вместе):
-
Мы все из армии!
Готесман:
- … путь в музыку мне
дал дирижер Генрих Самуилович Гиндес, который возглавлял Тульскую
филармонию. В том оркестре в разное время служил весь ансамбль
"Мелодия" - Гаранян, Кантюков, барабанщик Симановский, живший от
меня через дорогу. В Туле я закончил служить в армии, потом меня
приглашали в разные команды - к Пугачевой, в "Слайды", другие
джаз-рок группы, все не получалось по разным причинам. В этот момент
родители переехали в Минск, куда я хотел демобилизоваться, но
получилось не в Минск, а по соседству, в Вильнюс, где я поступил в
оркестр "Тринитас". Внутри оркестра была джаз-рок-группа, известная
в Литве, где я и играл. Потом в моей жизни появился Пятрас
Вишняускас…
Уже после своего квартета, с которым он
сенсационно появился в Москве в начале 80-х?
Готесман:
- После. У нас был с ним дуэт, называвшийся "Петрарка"
(игра слов очевидна - В.М.), мы много играли и записали диск.
Потом я играл со многими музыкантами: Чекасин, Тарасов, Ганелин - со
всеми порознь. А потом возник "Альянс" - Ганелин, Вишняускас и
я.
Это было в 1995 году, уже после твоего возвращения из
Израиля.
Готесман:
- Я уехал в Израиль в 1993
году и здесь много играл со Славой [Ганелиным], басистом Жаном
Клодом Джонсом, саксофонистом Стивом Горенштейном, играл клезмерскую
музыку с Гарольдом Рубиным, с ним мы играли на фестивале в Цфате.
Потом вернулся в Литву, вернулся к джазу, но постепенно занялся
также музыкальным театром. Я работаю с режиссером Оскаром Коршуновым
в его спектакле "Царь Эдип", где озвучиваю живыми ударными, с
добавлением небольшой фонограммы, всю постановку. Недавно мы с
успехом показали ее в Москве. Участвую и в других спектаклях
авангардного направления. Выступаю с поэтами, записал диск, где
наложил свои ударные на стихи Бродского в его собственном
исполнении. Играю соло с оркестром в аккомпанементе балету.
Естественно, не ухожу от джаза и продолжаю играть с разными
музыкантами, конечно, в первую очередь с Вишняускасом, когда
возникает возможность - со Славой, в Литве или здесь, как на этом
фестивале. Кстати, с Шилклопером мы последний раз встречались в
Китае, вместе ужинали и обсуждали возможность вместе поиграть.
Случай представился.
Потому что все дороги ведут в
Иерусалим!
Готесман и Кириченко уходят на настройку,
остается Шилклопер.
Мы говорили с тобой только о твоей
прошлой жизни. А чем ты занимаешься
сегодня?
Шилклопер:
- Я активно занялся
композицией и аранжировками для академических составов - камерного и
симфонического оркестра, хора валторн, а скоро в Саратове буду
играть с духовым оркестром. Освоил нотописную компьютерную программу
и стал больше времени проводить дома и сочинять.
К какому
жанру принадлежат твои сочинения?
Шилклопер:
-
Они на стыке джаза и академической музыки.
У тебя не
возникало желания поиграть, как Марсалис или как когда-то Бенни
Гудмен, классику?
Шилклопер:
- Пару лет назад
мне предложили в Москве сыграть концерт Моцарта, и я согласился. Был
случай, когда я участвовал в трио Брамса, однако, когда я приезжаю
на фестивали валторнистов, я играю не это, а свою музыку или
сочинения, написанные специально для меня. Всю классику, ее [для
валторны написано]не так много, я сыграл давно (Аркадий Шилклопер
много лет работа в оркестрах Большого театра и Московской филармонии
- ред.). Аркаша Кириченко связал меня со швейцарским композитором
Дани Шнидером, живущим в Америке, который написал концерт для
альпийского рога с оркестром. Премьера прошла на фестивале,
основанном Иегуди Менухиным, очень успешно, после чего я сыграл это
на фестивалях в Бремене и Колорадо, готовлюсь сыграть в Питере.
Концертино для валторны и альпийского рога с оркестром написал
Александр Розенблат. Есть и еще музыка…
Беседовал Владимир
Мак,
Иерусалим |
|
|
На
первую страницу номера |
|
