В
выпусках 339 и
340-341 мы уже рассказали о том,
как проходили первые дни Международного джазового фестиваля имени
Лайонела Хэмптона. Напомню, что, во-первых, это крупнейший
джазовый фестиваль в северо-западном регионе США. Во-вторых - столь
крупным его делает уникальная формула проведения, которая, за счет
обширного и самого авторитетного в регионе конкурса для молодых
джазовых музыкантов, приводит в городок Москоу, штат Айдахо, тысячи
юных джазменов - школьников и студентов колледжей. По самым последним
сведениям, все рекорды посещаемости были в 2006 г. превышены - на
фестиваль приехали 22000 (двадцать две тысячи!) участников и гостей.
Ну, и в-третьих, это действительно международный фестиваль, причем с
самым широким участием джазовых музыкантов с постсоветского
пространства на всей территории США. В этом году в нем участвовал один
музыкант с Украины, один из Эстонии и девять - из России, о чем мы
подробно рассказали в предыдущих выпусках.
Самым сильным днем фестиваля был третий - 24 февраля. Мастер-классов
ваш покорный слуга в этот день не посещал, так как сам давал
мастер-класс - или, точнее, читал лекцию в рамках фестиваля: меня
попросили вкратце рассказать об истории джаза в СССР, и я около часа
развлекал примерно полсотни собравшихся нашими страшноватыми
историческими анекдотами, вроде лагерной эпопеи Эдди Рознера или
трагикомической истории передачи музыки Геннадия Гольштейна
оркестрантам Бенни Гудмена, и ставил записи Александра Цфасмана, Олега
Лундстрема с Романом Кунсманом ("Луч тьмы", конечно) и Германа
Лукьянова (забегая вперед, замечу, что администрация фестиваля
попросила меня повторить лекцию и на следующий день, что и было
исполнено).
Зато
вечерний концерт полностью компенсировал отсутствие мастер-классов в
расписании вашего корреспондента. Концерт открыл традиционный номер
хауз-бэнда, штатной ритм-секции фестиваля. Напомню: в этом году ее
составляли барабанщик Джефф Хэмилтон и Джон Клэйтон из калифорнийского
Clayton-Hamilton Big Band, гитарист Расселл Малоун, а стул перед
роялем делили Бенни Грин и 87-летний джазовый ветеран Хэнк Джонс.
Поскольку пианистов было два, то, соответственно, и открывающих
номеров было два, причем перед вторым, предваряя появление Хэнка
Джонса, директор фестиваля Линн "Док" Скиннер объявил, что на сцену
поднимается обладатель почетного звания "Мастер Джаза" - честь,
которой Национальный фонд искусств США (NEA) за 24 года существования
звания удостоил всего 86 музыкантов (Джонс - лауреат 1989 г.).
Приближающийся к своем 88-летию ветеран в очередной раз поразил
публику твердой походкой, идеально прямой спиной, жизнерадостной
улыбкой и тонкой, изящной игрой, не утратившей за полвека ни грана
техники, но обретшей глубокую, ясную мудрость.
На
джазовых фестивалях любят вокалистов. Вокал - самый доступный
массовому слушателю музыкальный инструмент. Не исключение и
Хэмптоновский фестиваль: хотя он проводится уже скоро четыре
десятилетия, проходит он, тем не менее, четыре дня раз в год, и все
остальные дни года вряд ли сильно расширяют джазовый кругозор местной
аудитории, составляющей от трети до половины всех слушателей вечерних
концертов на крытом футбольном стадионе Kibbie Dome. Поэтому в
программе Хэмптоновского фестиваля, с целью поддержания баланса между
широким общественным интересом и высокой творческой значимостью,
всегда много певцов. Ну, точнее - певиц.
Опытную и хваткую канадку Ди Дэниелс в прошлом году на фестивале
постигла относительная неудача - она взялась петь "Bridge Over
Troubled Water" Пола Саймона, тихую, красивую фолк-роковую песню,
написанную для ровного, плоского флок-рокового голоса и совершенно не
вязавшуюся с джазовой фразировкой и богатым вибрато Ди. Она сделала
выводы, и в этом году "дала" три сильных блюзовых номера, к которым ее
манера подходила идеально. Особенно запомнилось исполнение "Baby What
You Want Me To Do" Джимми Рида, блюзового хита 50-х, десятилетием
позже услышанного всей (не только черной) Америкой в исполнении белой
фолк-рок-группы The Byrds, где в версии Ди Дэниелс гитарист Расселл
Малоун сыграл роскошное блюзовое соло.
Ох,
хороши были на этом фестивале ветераны... Забавный и маститый в одно и
то же время, 80-летний Джеймс Муди появился во всех своих ролях - и
как саксофонист (правда, только как тенорист, хотя у Диззи Гиллеспи в
биг-бэнде второй половины 40-х и в квинтете 1963-68 гг. играл и на
альте), и как флейтист, и как вокалист. Ну, если это можно так
называть! Смешно подпрыгивая в особенно сложных местах, он
пропел-проговорил захлебывающейся скороговоркой уморительный "вокализ"
легендарной "Moody's Mood For Love" ("There I go, there I go, there I
go..."), вызвав одну из самых мощных стоячих оваций на фестивале.
![Джеймс Муди](images/moody.jpg)
На
удивление здорово выступили Four Freshmen. Эта группа, чье название
означает "Четыре первокурсника" - первая в истории
"вокально-инструментальная группа", так как составляют ее четыре
поющих инструменталиста. Сейчас это барабанщик (и бас-вокалист) Боб
Феррейра, басист (и третий голос) Винс Джонсон, ведущий вокалист
(всего третий за всю историю группы) Брайан Айхенбергер и трубач (и
второй голос) Кертис Калдерон, самый недавний участник группы (он
дебютировал в составе "Первокурсников" как раз год назад, на
предыдущем фестивале им. Хэмптона). Этот квартет, как мы писали год
назад, явление совершенно уникальное: группа создана в... 1948 г., но,
правда, из оригинального ее состава на сцене нет никого. Больше того,
это ее... двадцать второй состав! В арсенале Four Freshmen - более
сорока альбомов, семь из которых в разное время выдвигались на Grammy.
Следование традициям белых вокальных поп-джазовых квартетов
послевоенной эры, уверенное владение своими инструментами и точное
воспроизведение исторического звучания изначальных Four Freshmen -
залог их продолжающегося успеха: есть, что называется, вечные
ценности! За минувший год "первокурсники" так здорово спелись нынешним
составом, что автор берет на себя смелость рекомендовать их нынешнее
звучание как идеальный образец звука "ностальгического" вокального
квартета.
![Dizzy Gillespie All-Star Big Band](images/id-dizziebb.jpg)
Но лучшим выступлением вечера, безусловно, был почти часовой сет
биг-бэнда имени Диззи Гиллеспи. Музыканты, работавшие в последних
составах оркестра великого трубача послевоенной эры в 80-90-е, после
смерти Диззи часто объединялись для фестивальных выступлений или даже
туров, по большей части - под названием The Dizzy Gillespie Alumni
All-Stars ("Звезды-выпускники Диззи Гиллеспи"). На этот раз это -
Dizzy Gillespie All Star Big Band, оркестр, не имеющий постоянного
состава, но в той или иной форме задействующий многих из звездного
списка прошедших школу Диззи и регулярно гастролирующий с
историческими аранжировками последних оркестров Гиллеспи, в частности
- United Nations Orchestra начала 90-х.
Одно
только перечисление участников звучит, как далеко не самая последняя
глава из истории джаза. Дирижер оркестра - тромбонист Слайд Хэмптон.
Первая труба - Фрэнк Грин, трубы - Джеймс Моррисон, Клаудио Родити и
Рой Харгроув. Первый альт-саксофон - Антонио Харт, альт-саксофоны -
Джастин Робинсон, Джеймс Муди и Джим Писано. Первый тенор-саксофон -
Андрес Боярски (в прошлом - музыкальный директор биг-бэнда Лайонела
Хэмптона). Тромбоны: Джейсон Джексон, Джей Эшби, Ал Гемберлинг
(единственный взятый в оркестр "на месте" - ведущий преподаватель
Музыкальной школы им. Лайонела Хэмптона при Университете Айдахо) и Пит
Кроуфорд. Фортепиано: Хэнк Джонс и Бенни Грин (как и в хауз-бэнде
фестиваля, они сменяли друг друга). Бас-гитара - Джон Ли, барабаны -
Деннис Маккрел. Ничего состав, а?
Начнем
с конца списка. Барабанщик Маккрел (Dennis Mackrel) никогда в оркестре
самого Гиллеспи не играл, но играл зато, начиная с 1982 г. (когда ему
было всего 20) в огромном количестве других знаменитых оркестров:
сначала - биг-бэнд Каунта Бэйси (четыре года!), затем Мэл Луис
выбирает его себе на замену в Village Vanguard Orchestra, затем
оркестры Карлы Блэй, Марии Шнайдер, Carnegie Hall Classic Jazz
Orchestra, Toshiko Akiyoshi Big Band, Grover Mitchell Orchestra,
Smithsonian Jazz Masterworks Orchestra и т.д. - отличный послужной
список для оркестрового барабанщика, оказавшегося еще и прекрасным
аранжировщиком. Во всяком случае, на автора этих строк произвела
весьма положительное впечатление его аранжировка классической пьесы
Гиллеспи "Hot House", прославленной легендарным концертом в торонтском
Масси-Холле 1953 г. - в этой пьесе на сцене Хэмптоновского фестиваля
сыграли отличные соло трубач Рой Харгроув и молодой альт-саксофонист
Джастин Робинсон.
Другой
великолепный классический номер Гиллеспи, прозвучавший на концерте - "Con
Alma". Тончайшая вязь фортепиано Хэнка Джонса, забавное, стариковски
ворчливое соло Джеймса Муди, элегическая труба Клаудио Родити и
кульминация - страстное, яркое соло Антонио Харта на альт-саксофоне.
Были еще "Manteca" и "Things To Come" - плотные, протяженные
оркестровые полотна, соответственно открывавшие и закрывавшие
отделение и представившие оркестр, как бы непостоянен ни был его
состав, как мощный, дышащий организм. Была моторная "Blue'n'Boogie". И
была специальная гостья - вокалистка Роберта Гамбарини, изысканно и
твердо спевшая с оркестром "Stardust".
Все
ждали мощного биса, предполагали, что это будет "Night In Tunisia"...
Но нет. Концерт завершился, зажглось освещение на стадионе.
Классическое ощущение от отличного сета: хочется еще!
Как обычно, последний день фестиваля был посвящен выступлению еще
одного биг-бэнда - оркестра Лайонела Хэмптона. Давно уже (около 1998
г.) оркестр перестал сначала быть гастролирующим коллективом, а затем,
с уходом из жизни своего знаменитого лидера (2002), превратился в
мемориальный оркестр, собирающийся раз в год в неизбежно ослабленном
составе - собственно, от последнего состава "настоящего" оркестра
Хэмптона осталась ритм-секция (барабанщик Уолли "Гейтор" Уотсон,
пианист Куни Миками и контрабасист Крисчен Фабиан) и не больше
полудесятка духовиков, остальные почти все - преподаватели местного
джазового колледжа, Школы им. Лайонела Хэмптона.
![Lionel Hampton Big Band](images/id-hampbb.jpg)
Впрочем,
оркестр в Москоу любят и ходят на него, чтобы услышать играемые строго
по историческим аранжировкам "Flyin' Home", "Hamp's Boogie Woogie" и
прочие хиты покойного вибрафониста. Так было и в этот раз. Но было и
одно важное отличие - одной из пьес, собственного сочинения,
дирижировал уходящий этим летом на покой директор фестиваля, Док
Скиннер. Дирижировал так, будто сам играл на каждом из инструментов
оркестра, дирижировал всей душой, и казалось, что каждая нота
рассказывает о всех тридцати годах, что он возглавляет фестиваль.
Что и говорить - Док сделал отличный фестиваль, один из лучших в мире,
совершенно непохожий на другие. Место в истории джаза Скиннеру уже
обеспечено, но главное, на что надеются и музыканты, регулярно ездящие
на Хэмптоновский фестиваль, и "примкнувший к ним" автор этих строк -
это что Скиннер еще не сказал своего последнего слова в этой истории,
что фестиваль не откажется от его огромного наследия, использует его
опыт, знания и идеи.
Публика со стадиона расходилась довольно рано - еще не было
одиннадцати. Впрочем, назавтра было воскресенье, а в воскресенье утром
многие американцы ходят в церковь...
Но еще долго - до двух, если не до трех ночи - в гостинице University
Inn рубились на джеме молодые российские музыканты из группы
"Открытого мира" и их американские коллеги. Долго общались, слушая их,
съехавшиеся на фестиваль журналисты (присутствовал, например, главный
редактор "ДаунБита" Джейсон Корански), критики, продюсеры...
Это
был хороший фестиваль. Наверное, лучший из Хэмптоновских фестивалей,
что я видел (а я видел их пять). Удивительный по общности
музыкантского духа, по доброжелательности, буквально изливаемой
музыкантами друг на друга и на окружающих, несмотря на задержки
самолетов, легкие нестыковки в расписаниях мероприятий и т.п. - такого
здорового духа всего корпуса участников фестиваля, честно говоря,
видеть еще не приходилось. Удивительный по легкости и
доброжелательности работы всей фестивальной бригады - самого Дока,
вокруг которого вертится весь фестиваль - полсотни музыкантов основной
программы, десятки членов жюри конкурса, сотни добровольных
помощников, тысячи конкурсантов; финансового менеджера Кэти Дюк,
которая работала, нянча очаровательную полуторамесячную дочку Эбигейл;
менеджера по логистике Двины Хоуи, которая заставляла стыковаться
принципиально нестыкующиеся рейсы; невозмутимого координатора
студенческого конкурса Билла Коула по прозвищу "Большой Папаша" и
всех, всех, всех.
Что-то будет через год?
Кирилл
Мошков,
редактор "Полного джаза"
фото автора
|