В Челябинске в рамках тура по Уралу и Сибири прошел концерт американской певицы Николь Генри. Это вторые гастроли певицы из Майами по России, которые устроил томский контрабасист Асхат Сайфуллин. Вместе с ним выступления Николь сопровождают музыканты из Томска и наши соседи, екатеринбуржцы — саксофонист Игорь Паращук, тромбонист Виталий Владимиров, пианист Александр Титов и барабанщик Игнат Кравцов. На джазовой сцене вокалистка Николь Генри относительно недавно — всего семь лет. Но за эти годы певица выпустила три альбома, которые не раз занимали первые места в японских и американских хит-парадах. Перед концертом мы побеседовали с Николь.

У вас за плечами занятия балетными танцами, шесть лет игры на виолончели, работа с ди-джеем и исполнение танцевальной музыки. Что всё-таки повлияло на ваше увлечение джазом?

— После танцевальной музыки я осознала, что люблю петь. Раньше я не думала, что пение может стать моей карьерой. Я подумала, что пение — это, может быть, цель моей жизни. Удивлять, менять что-то внутри людей — возможно, то, чем я могу заниматься. После танцевальной музыки я переключилась на гитару, начала понемногу писать свои песни. Я пыталась найти свой стиль, музыку, которая бы полностью сливалась со мной. Я просто хотела петь и жить этой песней. В 2002 году, когда я занималась различными музыкальными проектами, мне представилась возможность послушать джаз вживую. Поскольку это был именно «живой» джаз, я поняла, как мне нравится эта музыка. Раньше я тоже слушала джазовых певиц — Билли Холидэй, Нину Симон — но на дисках был ужасный звук. Не знаю, наверное, поэтому тогда меня джаз не впечатлил. Но затем я услышала это вживую и подумала: «Да! Это же то, что я уже слышала!» После этого я полюбила джаз и стала больше ценить старые записи. После этого случая я сама стала пробовать петь джаз и стараться понимать эту музыку. И так, с 2002 года по сегодняшний день в основном я пою джаз. Иногда поп-музыку (но не р’н’б), иногда — баллады, но джаз — на первом месте.

Почему многие джазовые музыканты долго пробуют себя сначала в других направлениях и только потом приходят к джазу?

— Да, это верно: в джазе часто можно встретить музыкантов, которые пришли из других жанров или раньше пробовали свои силы в других стилях. Джаз дает тебе много свободы. Джаз — это возможность стать индивидуальным. Джаз — это гордое имя звука, имя музыки.

Складывается впечатление, что вам всё дается легко. Действительно ли ваш путь к джазовому признанию был лёгким, или это иллюзия?

— Да, я не могу сказать, что путь к признанию был сложным. Скорее, это результат большой работы. И сейчас я продолжаю очень много работать. Я думаю, одна из причин, почему профессия джазовой певицы не кажется мне тяжёлой — я делала только то, что сама считала нужным. Я не обращала внимание на то, что мне говорят другие люди. Я ничего не боялась. Я делала так, как чувствовала. В течение нескольких лет я не получала никакой поддержки от кого-либо. Я просто занималась тем, что любила. Со временем людям начало нравится то, чем я занимаюсь. И я, наконец, почувствовала поддержку.

Как так случилось, что первыми ваш талант оценили по достоинству даже не американцы, а жители Японии?

— Это очень странно! К сожалению, правда в том, что зачастую джазовых музыкантов сначала начинают ценить не у себя дома, а в других странах. Люди все время хотят чего-нибудь новенького и вслушиваются в зарубежных исполнителей. Это и произошло со мной. Один японский любитель вокальной джазовой музыки как раз искал что-то новое. Он наткнулся на мой CD. Ему понравилось. Изначально официальный релиз моего диска состоялся в Америке. Потом альбом издали в Токио. Этот человек просто хотел, чтобы люди в магазинах могли купить этот диск.

Может быть, лично вас изначально что-то связывает с этой страной?

— В 2005 году я была в Японии сем раз и очень полюбила это место! Это красивая страна, прекрасные люди. Что меня затронуло — это то, каким уважением они проникнуты друг к другу. Они по-другому выражают свои чувства. Конечно, это уже совсем другой менталитет, поведение. Они стремятся к тому, чтобы по-настоящему почувствовать музыку. В Америке, например, обращают внимание на то, популярна музыка или нет. В Японии — это не важно. Главное для них — почувствовать и понять эту музыку. Может быть, в этом и есть моя связь с Японией.

Кому принадлежит заслуга вашего знакомства с Челябинском?

— Контрабасист Асхат Сайфуллин — ещё и известный концертный промоутер в Томске, в Сибири. Это великолепный музыкант, который за 30 лет своей концертной деятельности объездил не только всю Россию, но и многие страны мира. Он по-настоящему очень любит и ценит искусство. В феврале этого года я встретила его в Майами на джазовом фестивале. Он пригласил меня приехать в Россию. Это было в апреле. А сейчас это уже мой второй тур в вашей стране за этот год. У Асхата прекрасные отношения с музыкантами и слушателями. И благодаря ему мое имя стало известно российской публике. Это здорово! Так обычно и бывает: кто-то кого-то попросил встретиться со мной, мы знакомимся, начинаем вместе работать, а потом эти творческие отношения длятся годами.

Насколько сложно или легко было сыгрываться и спеваться с екатеринбургскими музыкантами?

— Нет, это было не сложно. Если ты музыкально подготовлен, знаком с произведением, ты начинаешь чувствовать и понимать других музыкантов уже после одного или двух концертов. Музыканты довольно быстро начинают играть как одно целое. Я думаю, джаз — это такая музыка, которая не так уж много меняется от концерта к концерту. Главная цель таких творческих тандемов — хорошо провести время вместе. В этом туре со мной выступает команда из лучших джазовых музыкантов Сибири и Урала. Я очень довольна этой совместной работой.

Мила Перетрухина,
радио «Студия 1», Челябинск,
программа «Джаз-Тайм»