502 Bad Gateway

502 Bad Gateway


nginx/1.24.0

Обзор джазовой жизни Выпуск #5 - 18 ноября 1998

Джаз в академической цитадели

    Честно сказать, давненько мы не видали таких аншлагов на джазовые концерты, как в Большом зале Консерватории 15 ноября. Парадокс! В этом зале за всю его историю - всего лишь третий джазовый концерт (раньше было трио Крамер-Гаранян-Кузнецов и еще одно трио - Крамер-Кузнецов-Шилклопер). И - очень странный концерт. И супераншлаг! Люди стояли, сидели, только что не лежали и не висели - ваши корреспонденты, например, сидели на полу в проходе на последнем ряду самого верхнего балкона. Партер был заполнен бомондом - американцами в смокингах, модными политическими фигурами с испитыми физиономиями, лоснящимися олигархами с разложенными по плечам щеками. Короче, успех.
    Что же было в Консерватории 15 ноября? Называлось это так: "100-летию со дня рождения Джорджа Гершвина посвящается". Все этобыло организовано Фондом Любови Казарновской (нашей оперной дивы, если кто не знает) и еще какими-то фондами. При этом выступление самой г-жи Казарновской спонсировал какой-то меховой магазин. Молодцы, конечно... По порядку это все выглядело так.
    На сцене появился Алексей Баташев и сообщил всем, кто не знал, краткие биографические сведения о "российского происхождения" американском композиторе (его родители действительно на свет явились в России, папа был Гершович, мама - Брускина). Затем на сцену был приглашен Государственный камерный джаз-оркестр п/у Олега Лундстрема.
Владислав Кадерский за дирижерским пультом    Оркестром почти весь концерт (за одним исключением, о котором речь впереди) дирижировал Владислав Кадерский. Старейший в России (и в мире) джазовый коллектив появился в совсем уж молодежном составе - на барабанах не было Ивана Юрченко, а был Владимир Журкин, а из ветеранов были только Юрий Парфенов (первая труба), Михаил Окунь (фортепиано) и Вадим Ахметгареев (первый тромбон). В секции саксофонов на этот раз почти не солировали, из трубачей один квадрат соло сыграл юный, но хваткий Виталий Головнев, еще один (с сурдиной, без микрофона и практически неслышно) - Парфенов. Много солировал Окунь-старший, сыграл атлетическое соло на ударных Журкин (как обычно в неджазовой аудитории, соло на барабанах приняли лучше всего, как какой-то цирковой элемент). Вот мы и проговорились: да, аудитория была почти полностью неджазовая. Хотя и хорошая. Бывает неджазовая аудитория, которая к джазу настроена, мягко говоря, юмористически. Здесь же была публика, которая джаза как такового не знает, но настроена к нему весьма благожелательно, с удовольствием слушает и даже узнает г-на Баташева в лицо.
    Основным гвоздем концерта был не столько оркестр, сколько солисты. Для начала вышел стильный, благообразный джентльмен, оказавшийся экономическим советником посольства его величества короля Швеции, и весьма приятно спел три джазовых стандарта - вот такие у шведских дипломатов необычные хобби. Хорошо спел, в доброй старой манере между Синатрой и Перри Комо. Зовут джентльмена Рольф Эйдем. Потом вышел еще один солист - Данила, то есть Владимир Данилин (аккордеон). Наш лучший (и едва ли не единственный) джазовый аккордеонист, буквально за день до этого завершивший запись первого в своей биографии CD, сыграл бесподобно - великолепный музыкант, что и говорить. Баллады ему всегда удаются хорошо, ему в них есть где развернуться мелодически, и получается почти всегда мягко и по-доброму.
Игорь Бутман    Еще одним солистом был представленный как "лучший джазмен России" Игорь Бутман. Бутман есть Бутман - сыграл отлично, но заметно было, что ему привычнее в малом составе - оркестровая аранжировка мало простора оставляет для его фирменных драматических соло, где он успевает и показать себя со всех сторон, и подняться в стратосферу, и постоять, крепко упираясь ногами в блюзовый чернозем. Сыграл он одну вещь ("I Loves You Porgy") и внезапно удалился. И на сцену вышла Любовь Казарновская в чем-то самосветящемся, и запела песенки Гершвина под аккомпанемент оркестра Лундстрема.
    Казарновская действительно хорошая оперная певица, а Гершвин - симфонический (а вовсе не джазовый) композитор и писал как раз для подобного исполнения. Только вот при чем тут джазовый оркестр в аккомпанементе - неясно. Когда оркестр свингует, а певица - нет (не потому, что не умеет - хотя и поэтому тоже - а потому, что ее искусство имеет совершенно иную природу и категория свинга в ее искусстве не предусматривается и просто не нужна) - становится тоскливо и даже как-то стыдно за происходящее... Но! Так было только для меньшинства публики.Любовь Казарновская Для тех, кто понимает язык джаза. Потому что абсолютное большинство пришло именно на Казарновскую, а чудовищного противоречия между джазовым аккомпанементом и академическим вокалом просто не заметила, потому что характерные особенности джазового искусства для академического уха труднопонятны.
    Остается добавить, что аранжировки для аккомпанемента Любови Казарновской (впрочем, и - в свое время - для аккомпанемента Ладе Дэнс) написал бессменный аранжировщик оркестра Виталий Долгов. Джентльмен в белом, изящно сплясавший тэп-дэнс в паре песен - замечательный степист Владимир Кирсанов (впрочем, большинством публики принятый опять-таки как цирковой аттракцион).
    Во втором отделении была стоячая овация. Чтобы исполнить с оркестром Лундстрема "Rhapsody in Blue", на сцену поднялся народный артист, лауреат госпремии, профессор Николай Петров (для тех, кто не знает - один из виднейших академических пианистов). А чтобы дирижировать - вышел народный артист, лауреат госпремии, профессор Олег Лундстрем. Вот тут овация как раз и была. Олег Леонидович дирижировал сидя (очень плохо себя чувствует). Игралась незнакомая аранжировка - судя по программке, выполнил ее некто Сеня Сон. Оркестр, честно сказать, сыграл не блестяще (одновременно соответствовать высоким стандартам и джазового, и академического исполнительства у нас умеют, увы, немногие). Не блестяще сыграл и г-н Петров. Временами пианист и оркестр даже заметно разъезжались в темпах... Впрочем, хорош был Иван Волков, баритон-саксофонист оркестра, исполнявший в "Рапсодии" партию кларнета со знаменитыми блюзовыми нотами.
    Потом за рояль вернулся Михаил Окунь, место дирижера вновь занял Кадерский, и все пошло своим чередом - оркестр играл, потом опять вышла Казарновская, потом чертом выскочил Бутман и аккомпанировал Казарновской один, остановив оркестр... Овация, горы цветов, счастливые слезы, бомонд разъезжается на мерседесах, американцы устраивают в фойе фуршет с шампанским, машины с флажками ждут у подъезда канадского и американского послов. Такое вот было мероприятие. Как к нему относиться - мы и сами, честно сказать, не знаем. Хотя, с исторической точки зрения, это правильное мероприятие, потому что работает на дальнейшее распространение джаза в широкие массы.

назад к обзору