П О Л Н Ы Й Д Ж А З - Выпуск #41 (51)

Слово к читателям в 40 номере меня заинтриговало. Я никогда не был (и не считал себя) "профессионалом" джазовой критики/эссеистики/историографии/промоции и проч. Потому и никакой "профессионально/потребительской" раздвоенности у меня не возникало и, признаться, сама мысль о ней не приходила в голову. Я всегда оставался "чистым потребителем", причем даже не эстетическим, а сугубо практическим и утилитарным - джаз был воздухом, водой, хлебом для моей души, и (если угодно) ее возлюбленным.
Состояние, переживаемое мной при слушании джаза (в мои отроческо-юношеские годы это требовало огромных усилий по добыванию материально-технического к нему доступа) было столь непохожим ни на что иное (включая классическую музыку, в которой я воспитывался и в детстве обучался и любил), что я просто должен был понять: в чем же здесь причина, и что это такое, и почему другие того же не только не чувствуют, но категорически отвергают, поносят и ненавидят.
Большим счастьем было встретить еще двух-трех страстных любителей джаза (ставших самыми близкими моими друзьями), и тогда я стал думать: что же это за тип людей, которых джаз так к себе влечет? И ставит их в какое-то положения обособленного меньшинства среди всех остальных? Психологически и социально мои ближайшие джазовые друзья были на меня совсем непохожи, и хрестоматийного инфантильно-невротического синдрома (Margolis) и underdog'ского самочувствия (Merriam & Mack) отнюдь не проявляли. Кое-что я, как будто, со временем для себя прояснил, но сейчас речь не об этом (хотя в целом вопрос остается).
Интерес к природе, истории и теории джаза возник у меня как потребность самому себе ответить на мучившие меня личные вопросы, но потом я обнаружил: приобретая какие-то элементарные сведения хотя бы о жаргоне джазменов (первая книга, мною прочитанная - Swing That Music Армстронга, и там было поясняющее приложение Герлаха), начинаешь внимательнее вслушиваться в звучание джаза, находить там какие-то характерные паттерны, сравнивать их между собой, выявлять специфические оттенки у разных музыкантов и т.д. Едва это обнаружив, я с энтузиазмом стал делиться своими открытиями с окружающими, ибо мне хотелось, чтобы они это тоже прочувствовали (очень уж тяжело было так долго оставаться в одиночестве). Писать об этом (самому себе) я стал потому, что не так уж много людей было готово меня слушать, а высказаться хотелось и распирало изнутри.
Когда позже меня просили написать о концерте какого-нибудь редкого гастролера или отечественного "эстрадного ансамбля", я соглашался лишь в том случае, если мог обнаружить там хоть что-то пара-джазовое. То есть на концерт я шел (благо журналы давали бесплатный билет или контрамарку), но иногда через пять минут уже уходил и коли журналу нужно было до зарезу - писал пару абзацев под псевдонимом. Потом стал практиковать слушание первого отделения из зала (как "слушатель"), а второго - из за кулис, но не как "критик", а как (пусть невольный) соучастник. Оттуда сразу отождествляешься с музыкантом как мастеровым и гораздо лучше видишь (слышишь), что он задумал сделать, как старается осуществить, есть ли у него раппорт с публикой, что у него получилось, а что нет.
Но и при всем том "профессионально/потребительского" разделения у меня никогда не было. Еще раз повторю - скорее всего потому, что профессиональных (в высоком смысле) задач я себе не ставил, да и у музыкантов профессионализма тогда было не так уж много.
Сейчас музыкальный профессионализм в джазе (во всяком случае - "технический") вырос многократно, соответственно должна подтягиваться и критика. Наверное, тут неизбежны какие-то коллизии вроде описанной в Слове... (подозреваю, что вылезут и другие). Кстати, ведь в ученой (европейско-академической) критике это произошло уже лет полтораста тому назад.
Одним из моих любимых коньков (когда я еще этими темами занимался) были (вслед за Фезером) рассуждения о том, что полувековая эволюция джаза в "стадиально-стилистическом" плане повторяет (моделирует собой) полуторатысячелетнее развитие западной музыки. По-видимому, то же можно теперь сказать и о развитии джазовой критики, откуда сама собой возникает проблема самосознания джаза и его теперешнего места среди других современных "музык".
Вообще-то всю эту чепуху можно было бы послать куда подальше, но вот Слово к читателям заставляет подозревать, что рано или поздно она все равно о себе как-то заявит.

Леонид Переверзев

И ведь заявляет! Конечно, невозможно набраться наглости и заявить что-то вроде "я - профессионал". Профессионалы в музыке, как правило, если и занимаются ее анализом, то вполне невербально - то есть, анализируя услышанное, синтезируют новую сущность, новую музыку. Не претендуя на "профессионализм в музыке", можно претендовать лишь на узкоспециальное понимание "профессионального подхода к слушанию музыки" - понимание сугубо утилитарное, когда слушание музыки превращается в ремесло, в профессию. Здесь-то и ждет эта каверзная трансформация - утрата свежего, непосредственного взгляда на музыку. Точнее - не взгляда, а, с позволения сказать, "вслуха". Конечно, это не общее явление - тем печальнее сознавать, что есть, есть счастливые люди (как уважаемый Леонид Борисович), которые слушают эту музыку всерьез, глубоко, проникая в суть ее, но слыша ее словно в первый раз - свежим, цельнослышащим ухом. Ну, то есть, двумя. А вот ты не можешь - неужто и впрямь разучился? Заставляешь себя. Хорошо, если музыканты хороши, но мы же помним, что именно состоит из одних перлов! А скучно, равнодушно или, не дай Бог, некачественно сыгранная музыка - заставляй себя, не заставляй - все равно бьет по ушам, перевешивая твои усилия, как бы ухмыляясь: вот, вот, вот как все плохо! Увы, такой - скучной и некачественной - музыки становится все больше, параллельно увеличению количества рабочих мест для музыкантов в общепите. То есть в самих-то кабаках ее всегда хватало, просто общепитовский подход, увы, проникает в музыку, коррозирует ее, тем более что профессиональные исполнительские критерии у нас сами знаете на какой высоте. Можно с уверенностью заявлять, что циничных лабухов всегда было много, и часть их цинично лезла в искусство, рассматривая все свои ангажементы только как "еще одну халтурку" - все равно, играть ли песенки, стандартики или же чью-то авторскую музыку. Автор, может, ночей недосыпал над своим, как теперь принято говорить, проектом (или, как ничтоже сумняшеся пишут молодые репортерки, проЭктом), а нанятые им для исполнения циничные лабухи стоят со скучными мордами и... играют. У рокеров есть такое хорошее слово - "поливают". Техничный, отвечающий стандартам и ориентирам "полив" всегда востребован, и вот десятки грамотных, ремесленно натренированных "поливальщиков" полируют грифы, клавиши и клапаны, в то время как еще более обширный подвид лабухов, не дотягивающих до высокополивальных стандартов, просто жмет на что попало, натужно эксплуатируя все три с половиной своих штампа и оба наработанных шаблона.
С автором сих строк неоднократно, увы, случалась в последние несколько лет коллизия - автор, по репортерской обязанности слушая некоторые концерты, незаметно (а может, и заметно, не дай Бог) засыпал в джазовых клубах или в концертных залах. Под шумок, так сказать... Это вроде бы еще не старческое - куда как рановато! Причем, никакого противопоставления быть не может - наши, мол, барахло, а вот "они" разительно лучше. Да ерунда. Никогда не спалось автору так сладко, как на выступлениях некоторых гастролеров (не будем по именам).
Что следует из вышенаписанного? Увы, а точнее - ура, автор готов с радостью присоединиться к Л.Б.Переверзеву в том, что тоже (нам нравится это нахально-молодежное "тоже"!) не считает себя каким бы то ни было "профессионалом" джазовой критики. Больше того, автор неоднократно декларировал и теперь во всеуслышание декларирует вновь, что не может и не хочет быть "критиком", так как не имеет на то специального образования. Автор - журналист, репортер. Вот где зарыта собака! (не сочтите за пренебрежительное отношение к одноименному обозначению радикальных течений в джазе). Информировать -да. Анализировать - в доступной степени, и только в ней. По Сеньке, как известно, и шапка.
В текущем номере можно найти сообщение президента американской Ассоциации джазовых журналистов - Ховарда Мандела - о публичной дискуссии по поводу джазовой журналистики в США. Так вот там очень четко проводится граница между тремя разными видами Джазописания: джазовой критикой, джазовой журналистикой и джазовой публицистикой (соответственно, jazz criticism, jazz journalism и jazz authorship). В соответствии с этой градацией, позвольте - еще одно отвратительное слово нынешнего, Бог знает уже которого по счету новояза - по-зи-ци-о-ни-ро-вать-ся: журналистика - да. Публицистика - не без опаски, желательно - в соответствии с правилами техники безопасности, а также "с привязным ремнем, шлемом, авиационной поддержкой" и под псевдонимом, потому как больно ответственно. Критика же - нет, не могим. Не учены-с.
Это мы все к чему? Вероятнее всего, надо было просто свести тезис исходной статьи (то есть, простите, материала: статьи бывают в Уголовном кодексе, а журналисты пишут материалы) к смачному звукорежиссерскому термину "у меня замыливается ухо". Но это не так побуждало бы читателя к высказыванию собственного мнения. Тем более столь яркому высказыванию. В связи с чем у нас просьба к возможно более широким читательским массам: пожалуйста, не стесняйтесь того, что свое мнение уже высказал столь маститый Джазовед, как Л.Б.Переверзев. Сообщите, а как у вас дело обстоит? Анализируете ли вы джаз, когда слушаете его? Что превалирует в процессе вашего слушания - непосредственное радостное восприятие (опять-таки приведем английское соответствие, мысленно поежившись и всячески дистанцировавшись от грешащих этим действием молодежных журнальчиков: getting fun) или же "головной" анализ? Случалось ли вам заснуть на джазовом концерте от скуки? Бывает ли джаз скучным? Ну, а те, кто смогут дать развернутые ответы на эти скромные вопросы, наверное, смогут в том же письме написать еще, в чем смысл жизни и есть ли жизнь на Марсе...

502 Bad Gateway