Регистрация закончилась за 15 минут. Это изумило и организаторов экскурсии «Джаз от Горького до Нижнего», и меня, экскурсовода и автора этих строк — и тех, кто не успел. Никто не ожидал, что интерес к первой автобусной экскурсии по городу и джазу будет так высок. Немедленно сложился лист ожидания с несколькими десятками фамилий — не случайных, а тех, кто знает, о чём идет речь, ходят на концерты, разбираются в стилях, имеют свои предпочтения. Экскурсия дебютировала 10 августа как часть образовательной программы фестиваля «Осень в Швейцарии. Золотая коллекция», который проводился при поддержке Президентского фонда культурных инициатив.
Сияющий белый туристический автобус, сияющие улыбками собравшиеся, ощущение уникальности события — праздник начался, когда люди только еще занимали места. Праздник и уникальность — отнюдь не журналистские штампы. Сегодняшний Нижний Новгород — большой туристический центр, где есть множество интересных авторских туристических маршрутов. Но не про джаз. «Очень специфическая тема», — сказали коллеги-экскурсоводы. Ощущение причастности к необычному событию, ожидание увидеть город с новой, интересной стороны было явственным.
Действительно, мало кто сегодня знает и помнит о том, как в июне 1968 года в закрытый для иностранцев город Горький приехал чехословацкий биг-бэнд Густава Брома. Это удивительно! В те годы иностранцев на теплоходах провозили по Волге мимо города глубокой ночью, чтобы они не увидели кипучую жизнь на берегу. Известны только два музыкальных исключения. Первый из них — Ван Клиберн (сейчас принято называть его ближе к фонетическому оригиналу — Вэн Клайберн), лауреат конкурса имени Чайковского, обожаемый всем Советским Союзом, приезжал в Горький, и об этом чем широко писали газеты. До сих пор неизвестно, кто, как, в каком кабинете добился разрешения на этот визит. Второй пример — биг-бэнд Густава Брома с американским барабанщиком Биллом Муди (Bill Moody, 1941–2018; впоследствии — известный писатель, чьи детективные и шпионские романы часто были построены на джазовом антураже. — Ред.). Тогда оркестр Брома дал четыре концерта в местном Дворце спорта в рамках Дней чехословацкой культуры в РСФСР.
Большой интерес вызвала история «глушилок», которые стояли на высоком окском берегу и в советские времена заглушали шумовым сигналом передачи западных радиостанций. Фотографии трех девяностометровых антенных мачт (мачты были по очереди снесены в 2010-20 гг. — Ред.) мы рассматривали в совокупности с голосом Уиллиса Коновера, пластинками «на ребрах» и цитатой из Высоцкого:
Вон дантист-надомник Рудик:
У его приёмник «грюндиг»,
Он его ночами крутит,
Ловит, контра, ФРГ.
(Для читателей, не заставших эпоху до 1990 г., не лишним будет пояснить, что ФРГ — западная, капиталистическая часть Германии до воссоединения с восточной, социалистической частью, которая называлась ГДР. — Ред.)
По иронии судьбы, неподалеку от уже выключенных «глушилок» (практику радиоподавления зарубежных станций остановил Горбачев в 1988 году) в девяностые годы работала джазовая радиостанция «Радио Престиж», почти круглосуточно передававшая самую свободную музыку планеты.
С нескрываемым волнением я приглашала людей выйти из автобуса и посмотреть Дворец культуры им. Ленина, в котором в 1970 году прогремел первый Горьковский джазовый фестиваль. О фестивале вспоминали в своих книгах Алексей Баташев, Владимир Фейертаг, Михаил Кулль, Владимир Тарасов. По уровню организации и художественных открытий его сравнивали с Таллинским международным фестивалем 1967 года. Ну, о международном статусе мечтать «закрытым», напомню, горьковчанам не приходилось, а вот все сливки тогдашнего советского джаза организаторы — городской молодежный клуб ГМК-65 — собрали. Величественный некогда, а в наши дни аварийный ДК был закрыт фальш-фасадом и буквально за несколько дней до экскурсии подписан к началу реконструкции. Я очень боялась, что работы начнутся как раз с нашим приездом — но нет, только фальш-фасад содрали, и мы смогли заглянуть в печальные черные глазницы окон, где в прошлом сияли фестивальные огни.
А вот дома, в котором жил юный Александр Цфасман (1906–1971), больше нет. Этот деревянный флигель еще сохранился на панорамных гугл-картах, но физически снесен — мы только постояли на выровненной площадке, где готовится очередное благоустройство, и потом посмотрели на здание, где Цфасман обучался игре на фортепиано в Нижегородском музыкальном техникуме на рубеже 1910-х — 1920-х гг.
Нижний Новгород — большой, растянутый в нескольких направлениях город. Джаз звучал в разных его концах, и за три часа объехать все эти адреса не представляется возможным. Зато есть высокий речной откос, набережная Федоровского (на которой, кстати, в шестидесятые годы работало первое джазовое молодёжное кафе), откуда можно было с помощью карты с пометками и подручных иллюстраций показать и вспомнить ещё многие джазовые места.
Кстати, об иллюстрациях. В практике экскурсоводов предусмотрен так называемый «портфель», собрание подходящих наглядных пособий. Мой «портфель экскурсовода» потянул килограммов на пять — фотографии, документы, книги, карты, артефакты, афиши: участники экскурсии могли не только посмотреть, но и подержать в руках свидетельства утонувших в Лете событий. Я посвятила эту экскурсию Владимиру Борисовичу Фейертагу, своему джазовому соратнику и Учителю.
