28. Пол-арбуза

Вернуться к оглавлению книги
Другие книги о джазе

Середина 70-х. Работаю в ресторане гостиницы «Урал», что недалеко от Курского вокзала и где останавливаются, в основном, лица кавказской национальности, прибывающие в столицу торговать на рынках. Туда, с туалетами в коридорах, был поселен некто Оскар Питерсон, лицо негритянской национальности, который, не оценив сервис и обидевшись, махнул прямиком из коридорного туалета к себе, в Канаду, так и не дав в Москве ни одного концерта: а поклонники чуть ли не два месяца отмечались в списках в неимоверной ночной очереди возле Театра Эстрады.
Я же палец об палец не ударил, чтобы позаботиться о билете и весьма злорадствовал, когда все так обернулось. Но сейчас речь не об этом. Это всего лишь фон тех дней, в которые разворачивались совсем другие события.
Короче, оркестр Олега Лундстрема отправлялся на гастроли. Был август, время созревания всяческих плодов. В оркестре работали тогда иногородние (разрешалось!), к коим принадлежали Володя Васильков и Сережка Мартынов, в частности. И жили они в то время в этой самой гостинице «Урал».
Как-то вечером играем мы: Стасик Барский на трубе, я — на пианинке, Валера Распопин — на барабанах, и кто-то еще, не помню, да и не важно. Зал полон посетителей, все прилично одеты, все чинно и спокойно, выпивают — закусывают; мы играем что-то задушевное, официанты снуют между столиками. Словом, все как обычно.
Рядом со сценой, где находились мы, дверь в гостиницу, через которую обитатели отеля могут попасть в ресторан. Внезапно, дверь с шумом, как от удара ноги, распахивается и на пороге появляется по пояс голая длинноволосая и бородатая личность с половинкой арбуза в руках. Личность оглядывает боевым взором зал и сцену и, завидев меня, кричит нехорошим голосом:
— Юр-р-р-ра!!! — и, протягивает мне арбуз, — угощайся!!!
Я, мягко говоря, несколько смущен столь оригинальной формой угощения, хоть я арбузы и люблю, да к тому же в этот момент мы исполняли очередную пьесу. Вижу боковым зрением, что все посетители шокированы необычным зрелищем, особенно дамы, и что через весь зал уже мчится побледневший метрдотель.
Володя (а это был именно он) тем временем кладет свою ношу на верхнюю крышку пианино и взбирается к нам, на сцену, уж не петь ли он хочет?! Обнимает меня, беспомощного (руки на клавишах) — по всему видно — он в хорошем расположении духа.
Разгневанный метрдотель тоже возле сцены, дело пахнет милицией. Но вновь открывается дверь в гостиницу, и является спаситель в лице басиста Сережки Мартынова, отличавшегося богатырским сложением. Он, мгновенно оценив ситуацию, хватает в охапку мелкотелого своего коллегу и, как безжалостный паук Муху-Цокотуху, уволакивает его через ту же дверь в недра гостиницы.
Тут подоспел и антракт. Следуют длительные объяснения с метрдотелем: «Ну и дружки, однако, у вас… «, — укоряюще говорит он.
Арбуз попробовать не удалось: его унес метрдотель, как улику и трофей. Инцидент исчерпан. Мы начинаем очередной заезд. Валера, барабанщик и певец, затянул заказанных кем-то «Дроздов» Шаинского. Но, как оказалось, сюрпризы этого вечера арбузом не исчерпались, — в зале мелькнула долговязая фигура Толи Соболева (тогда еще катастрофически худого) и его дружка, Мишки Кудряшова, верного ученика Василькова, называвшегося учителем не иначе, как «Михрютка». Они, естественно, просочились в зал из той же двери. Но на сей раз все было более или менее благоразумно: уселись за свободный столик и заказали себе выпить.
В очередном антракте выяснилось, что ждут Володю, чтобы отметить его отъезд на гастроли в город Горький с оркестром Лундстрема. Как известно, в Горький ездят именно с Курского. Володя не заставил себя долго ждать. Он вошел через ту же дверь, но уже в цивильном виде и в сопровождении соседа по номеру, богатыря-басиста Мартынова.
Все уселись за стол и меня пригласили. Сразу же всем было налито по фужеру водки: первый тост — за отъезд! Затем количество бутылок и тостов-фужеров повторялось и повторялось… Володя был в хорошем, игривом расположении духа, неоднократно пытался залезть под стол и именно оттуда произнести очередной тост-фужер. Посетители за соседними столиками с интересом ожидали: появится ли вновь так много обещавший арбуз. Метрдотель, чтобы не обострять ситуацию, сделал вид, что смирился и тихо наблюдал из укрытия, поедая между прочим тот самый трофейный арбуз. Экий жлоб!
Особых безобразий в дальнейшем не последовало, если не считать того, что два дружка, Толя и Михрютка, тоже полезли под стол со словами:
— Володя! Мы тебя так уважаем! Что в знак этого мы тебе … отсосем!
Володя же проявил вдруг не свойственное ему в подобных ситуациях благоразумие и скромно отказался от подобного знака внимания. Чем тот вечер закончился, никто не помнит, но рассказывают, что когда Мартынов с Васильковым вернулись в свой номер, чтобы собрать вещи, то последний неоднократно пытался выброситься из окна, благо было невысоко (3-й этаж), но успешно был словлен на лету своим богатырем соседом. Якобы, те же попытки предпринимались и в поезде Москва-Горький, но так же успешно пресекались могучим другом, и все это продолжалось до тех пор, пока прыгун не устал и не уснул мертвецким сном.
21.04.97

<<<< предыдущая следующая >>>>