| Ким Волошин фото: Гульнара Хаматова |
 |
27 мая в Клубе Игоря Бутмана во второй раз прошёл конкурс Cinema Jazz Awards, придуманный зимой прошлого года телеведущим Михаилом Довженко (он же выступал в роли конферансье конкурса — хотя, на придирчивый взгляд, лучше бы этим занимался кто-нибудь разбирающийся в музыке, что позволило бы говорить по делу и избежать бесконечных шуточек на алкогольную тему) и пресс-атташе клуба Романом Христюком. Идея конкурса — в том, что на глазах у публики и жюри несколько музыкальных коллективов должны представить «живое» озвучание немых кинофильмов (или их фрагментов), а жюри оценит, насколько хорошо и оригинально всё было сделано (первая оценка по пятибалльной шкале) и насколько удачно звукоряд взаимодействовал с видеорядом (вторая оценка). Первый конкурс (см. «Полный джаз» #436) прошёл меньше полугода назад и имел довольно значительный резонанс в прессе (как и любой «первый конкурс»); на второй раз шум был чуть поглуше, резонанс, кажется, чуть поуже, но народу в зале было всё равно достаточно много, да и чисто музыкальный уровень конкурса значительно повысился. Кроме того, и это немаловажно, повысился уровень жюри. В жюри первого конкурса было всего одно лицо, имевшее хоть какое-то отношение к джазу (редактор отраслевого журнала, т.е. «Джаз.Ру»), остальные же представляли светско-гламурную тусовку и голосовали наобум Лазаря, на уровне «а мне всё нравится». Но на втором конкурсе жюри было более чем представительное: к редактору «Джаз.Ру» (единственному, кто остался от прошлогоднего состава) добавились три джазовых музыканта — победитель первого конкурса Владимир Нестеренко, выступающий ныне за Нью-Йорк легендарный пианист, композитор и бэндлидер Николай Левиновский и нью-йоркская же вокалистка Кэти Дженкинс, чьё участие обеспечило конкурсу наибольшую динамичность (о чём чуть ниже). Кроме того, в состав жюри вошли директор школы-колледжа им. Гнесиных, дирижёр и пианист Михаил Хохлов, а также единственный «гламурный» персонаж — главный редактор Menu Magazine Азамат Цебоев, который, тем не менее, вполне «в теме», так как (по словам редактора «Джаз.Ру» Кирилла Мошкова) много лет назад успешно выступал в качестве гитариста весьма качественной рок-группы и даже гастролировал с ней в США.
Конкурс открыло выступление группы «Маримба Плюс», которой досталось озвучание фильма 1920 года «Convict 13» («Заключённый номер 13») с никогда не улыбающимся Бастером Китоном в главной роли. Группа маримбафониста Льва Слепнера выступала почему-то не в полном составе, без баса (маримба, ударные, фортепиано и кларнет) и явно без продолжительных репетиций. Как обычно у «Маримбы», фантазия и вкус были на месте (Слепнер играл оригинальную авторскую музыку, а не приспосабливал к изображению знакомые мелодии), а вот целостность замысла и соответствие видеоряду оказались довольно шаткими — видимо, не хватило времени и сил на проработку.
Вторым играл квартет пианиста Ивана Фармаковского, который озвучивал ленту Якова Протазанова «Закройщик из Торжка» с молодым Игорем Ильинским в главной роли (1925). На отечественном материале есть где развернуться, но Фармаковский, трубач Пётр Востоков, басист Антон Ревнюк и барабанщик Павел Тимофеев не поддались соблазну «лобовой» иллюстрации узнаваемыми мелодиями: да, некоторые мелодии (тоже отечественного происхождения) опознавались, но на раскрытие видеоряда работали не ассоциации с текстами или названиями соответствующих песен (первый, низший уровень иллюстративности), а эмоциональное наполнение и исполнительская окраска самой музыки. Разговорные интонации импровизационных линий трубы Петра Востокова, сопровождавшие неслышимые экранные диалоги персонажей немой «фильмы», например, сработали великолепно. Да и вообще впечатление оказалось цельным и сильным: ничего не торчало, ничего не мешало, музыка и изображение прекрасно дополняли друг друга.
ДАЛЕЕ: подробности остальных выступлений — и КТО ЖЕ ВЫИГРАЛ КОНКУРС?
Непростая задача досталась «Оркестру Soledad» — эти музыканты озвучивали отрывок из фильма «Носферату. Симфония ужаса» (1922). Сложное мрачное кинополотно — пращур всех-всех-всех вампирских фильмов и «ужастиков», созданный 88 лет назад Фридрихом Вильгельмом Мурнау, классиком немецкого киноэкспрессионизма и основоположником «вампирского» направления кинофантастики. Проблема в том, что фильм в оригинале идёт более полутора часов, и никакой конкурс этого, конечно, не выдержал бы. В то же время «Nosferatu. Eine Symphonie des Grauens» — произведение очень цельное, смотреть его отдельными фрагментами — занятие странное и не очень впечатляющее, поскольку классические образы вампирского ужастика давно растащены на цитаты и из нынешней перспективы кажутся уже почти пародией.
Тем не менее, музыканты сделали всё, что смогли. Единственная проблема: «Оркестр Soledad» — совсем не джазовый коллектив, а конкурс даже своим названием заявляет джазовый формат. Музыканты здорово подобрали к видеоряду фрагменты разных танго Астора Пьяццолы и других аргентинских авторов, отлично и очень эмоционально эти фрагменты исполнили, но, увы, импровизационный элемент в их выступлении практически отсутствовал.
Конкурсную программу завершал Jazz Dance Orchestra трубача Вадима Зайдина — добротный септет традиционного джаза довольно широкого состава (два саксофона, труба, тромбон и ритм-секция). Такой состав звучит весьма широко и в то же время плотно, но, похоже, именно эта плотность и подвела музыкантов. С одной стороны, при подборе музыки они изначально пошли по, как представляется, не вполне верному пути, именно что выбрав пьесы «в лоб», по принципу узнаваемости мелодии, её названия, ассоциации с происходящим на экране слов из оригинального текста (который при этом в инструментальном исполнении, естественно, не звучит) и т.п. Один пример: по ходу действия «Необычайных приключений мистера Веста в стране большевиков» — приключенческой агитки Петра Кулешова 1924 г. — мистер Вест заявляет, что он «настоящий американец», и ансамбль разражается… гимном Соединённых Штатов. Гимн — дело небыстрое, ансамбль со вкусом разворачивает свои тембральные возможности, напирает, упивается полнотой своего звучания, действие на экране давно ушло вперёд и в сторону, а музыканты всё ещё доигрывают «…над землёй храбрецов, над свободы сынами». Как правильно заметила член жюри Кати Дженкинс, такие лобовые иллюстрации не дополняют экранный видеоряд, а отвлекают от него внимание публики.
Особенность этого конкурса в том, что жюри после каждого выступления оглашает свои впечатления, а в конце открыто голосует, оценивая каждое выступление двумя оценками по пятибалльной шкале — за собственно музыку (подбор и исполнение) и за её взаимодействие со звукорядом. В прошлом году жюри сразу зашло в тупик, потому что некомпетентные «гламурные» члены жюри, которым «всё нравилось», ставили всем подряд высшие оценки, и решать судьбу конкурса фактически пришлось единственному имевшему отношение к джазу члену жюри, играя «плохого полицейского» и понижая оценки так, чтобы финальная сумма хоть как-то отражала уровень сыгранной музыки. На сей же раз манеру голосования сразу и весьма определённо решила Кэти Дженкинс. Она не работает на московском джазовом рынке, ей нет нужды аккуратничать с музыкантами, которые в случае с «местными» членами жюри всегда могут оказаться участниками «конфликта интересов». Поэтому Кэти голосовала размашисто и откровенно, оценивая ровно то, что она слышала и видела — прозвучали и «двойки», и «тройки», так что более «завязанным» на местные интересы членам жюри уже проще было выстраивать свои оценки, не опасаясь впасть ни в чрезмерную недипломатичность, ни в необъективность.
В общем, победителем конкурса по сумме баллов стал квартет Ивана Фармаковского — вполне, на взгляд автора этих строк, объективно и однозначно. В их выступлении действительно была и серьёзная подготовка, и точная работа с видеорядом на достаточно тонком уровне, без лобовых тривиальных решений, и много высокоуровневой импровизационной игры, за что музыкантам честь и слава. Вторым закономерно пришёл «Оркестр Soledad», проделавший не менее сильную работу, но, увы, не вполне вписавшийся в формат конкурса.
Кстати, на третий конкурс, как представляется автору, нужно уже придумывать какой-то новый ход — например, дать всем участникам озвучить фильмы одного формата (скажем, комедийные короткометражки), чтобы музыкантам не приходилось бороться с разносортицей и обрывочностью очень разного по стилю и цельности киноматериала.
