25. Воздушный бой

Вернуться к оглавлению книги
Другие книги о джазе

В марте 197… года находились мы с оркестром Утесова в Алма-Ате на гастролях. Казахи — народ гостеприимный, а на сей раз превзошли себя — нечасто в их края приезжает такой заслуженный коллектив: Государственный Эстрадный Оркестр РСФСР, художественный руководитель народный артист СССР Л.О.Утесов. Солидняк! Это вам не какой-нибудь вокально-инструментальный ансамбль…
Так вот, гостеприимные казахи поселили нас не в городскую гостиницу, а в шикарный пансионат их ЦК в горах, по дороге к озеру Медео, где находится знаменитый каток и проводятся международные соревнования. Места исключительной красоты — местная Швейцария! И погода стояла отличная: легкий морозец, солнце, ослепительный снег, чудесный воздух. Жаль только, что об этих красотах мало кто знает и не о каком туризме и речи нет. Но вернемся в пансионат. Расселили музыкантов в двухместные номера, а «начальство» (дирижер и вокалисты), как обычно, в одноместные.
Я оказался с Васильковым — тогда у нас был период дружбы. Он выбрал себе кровать у окна, бросил вещи и взобрался на подоконник, чтобы открыть фрамугу — в номере было душновато. Не успел он к ней прикоснуться, как та с грохотом обрушилась, чуть было не придавив ему ноги. Вот вам и пансионат ЦК! Здесь, также как и везде, в период знойного застоя процветала халтура. Наше настроение было испорчено и никакие альпийские прелести за окном не могли его улучшить. Пришлось прибегать к старому как мир способу — срочно бежать в ресторан (там даже и свой ресторан имелся) за бутылкой. Сбегал я — не бежать же пострадавшему. Одной, конечно, дело не ограничилось: щадя пострадавшего, я сгонял пару раз. Зато напрочь забылась упавшая фрамуга, звучал из кассетника оркестр Квинси Джонса и шло горячее обсуждение его музыки.
Стоит ли объяснять, что и последующие дни пребывания в пансионате прошли в том же режиме. Вечером концерт, а с утра и весь день сплошной К.Джонс! На концерт нас возили, конечно, специальным автобусом. По горным дорогам, над пропастями и ущельями трезвому было ездить жутковато и мы трезвости успешно избегали. Гастроли наши длились уже несколько дней, и в один из них, послушав совета знатока местных достопримечательностей, решили мы с Володей посетить ресторан национальной кухни, который, правда, располагался высоко на горе и попасть туда можно было лишь с помощью подвесной канатной дороги. Какая экзотика — как там не побывать!
Знаток объяснил, что в ресторане том все мясные блюда только из конины. Этим он окончательно заинтриговал нас и мы поехали. Хлюпкий вагончик плавно поплыл в сторону указанной горной вершины. Это был, конечно, не Эверест, но все-таки гора как гора. Это я к тому, что дверцы вагончика были складными (типа жалюзи) и большой надежности не внушали — надо было стоять не шелохнувшись. Чувства комфорта, а тем более безопасности, не было. До земли не менее метров ста будет, а то и больше. Если оборвется — это, пожалуй, похлеще фрамуги станет! Но пронесло: гондола припарковалась на вершине горы, и мы, счастливые, входим в экзотический ресторан.
Удивляемся, что, несмотря на сложность доступа, зал почти полон. Вон, оказывается, сколь много их, любителей конской колбасы и кумыса. Но кумыс мы точно пить не будем! Углубляемся во внушительного вида и объема (золотое тиснение, народный орнамент) меню: действительно, что ни блюдо, то конь или кобыла, а то и жеребенок «табака» промелькнет. Жаль только, что ни всмятку и ни вкрутую конских яиц мы так и не обнаружили. В общем, не меню, а какое-то пастбище! Ишь они какие, эти скотоводы, гурманы. Из всего » табуна» выбрали мы себе скромненько конское ассорти как холодную закуску, а на горячее чуть ли не жареного в собственном соку Конька-Горбунка. Стоил он не дешево, ну, конечно, никакой там не кумыс, а море водки!
Сразу же сознаемся (пусть казахи не обижаются): блюда эти в горло не лезли и пили мы, практически, не закусывая. Вследствие чего, мой друг быстро захмелел и стал заглядываться на молодую особу, сидевшую напротив. Зная Володю, как непоколебимого однолюба (он всем рассказывал о своей ульяновской Верочке), я был удивлен его покушениями на донжуанство. Вроде бы и кумыс мы не пили. Неужели так конина действует?
Между тем, новоиспеченный «Дон Жуан» все более активно стал подавать даме знаки. Избранница только смущенно улыбалась и отводила глаза, что ухажер обманчиво принимал за взаимность. Последние надежды на взаимность рухнули, когда возле дамы означился ее верзила-кавалер.
Пока тот справлял свою нужду, Володя успел влюбиться в его подругу… Ко всему прочему, кавалер оказался офицером, а с военными шутки плохи. Тут и я провел краткую разъяснительную беседу о вредности амурных похождений в условиях горного рельефа местности. Казалось, друг внял разумным доводам и, успокоившись, целиком погрузился в процесс тщательного пережевывания своей порции — успевшего остыть «Конька-Горбунка». Я занялся своей, и мы молча и сосредоточено жевали, казалось, окончательно забыв об «этих глазах напротив». Вскоре все допили и, несмотря на невкусность, доели. — Пора, чуваки! У вас вечером концерт, — говорили стрелки часов. Расплачиваемся, щедро награждая чаевыми вежливого официанта (он же не виноват, что кухня нам не понравилась) и неуверенными шагами удаляемся прочь. Снова фуникулер. Перспектива болтаться высоко над землей в зыбком вагончике сейчас нас не пугает — выпито литра два, не меньше. Какой уж тут страх!
Плавно движемся вниз. В салоне не многолюдно. Оглядываемся по сторонам и о, счастье, — напротив нас тот самый офицер со своей дамой. Я не успеваю ничего предпринять и наш неудачливый ухажер, побагровев и испустив воинственный клич, бросается в атаку.
— Мой отец на фронте погиб, а такие, как ты, по тылам отсиживались! — обрушивается он на соперника. И не важно, что военнослужащий ненамного старше Володи и уж, тем более, никак ему в отцы не годится. Надо же было найти зацепку, а дальше — больше: «мстя» за отца, Володя кинулся с кулаками на предполагаемого тыловика. Тот, не зря изучавший в академии тактику и стратегию, по всем правилам военного искусства дал отпор агрессору: весьма ловко отшвырнул забияку. Вагончик заходил ходуном, дверцы заколыхались, дамы взвизгнули. Так и вывалиться недолго… Если бы хоть выдавали парашюты, а то камнем на землю. Наш Дон-Жуан, теперь, больше походивший на Дон-Кихота, не унимался и продолжал свои наскоки. Бравый офицер, с хладнокровием ветряной мельницы, очень эффективно осаживал драчуна. Наскок, отпор, содрогание вагончика, колыхание дверок, визг дам — так продолжалось до самого окончания поездки. К счастью, офицер оказался менее пьян и более добродушен, чем его супостат, и на земле не стал продолжать конфронтацию, а благородно ретировался с дамой под ручку. Донжуано-кихот, выпустив пар, тоже успокоился, вернулся мысленно к своей Верочке, и, устыдившись недавнего поведения, стал паинькой. На вечерний концерт мы поспели и, несмотря на трудный «лошадиный» день, отработали нормально — никто ничего не заметил.
Воздушный бой, так внезапно случившийся в небе над столицей Казахстана в один из солнечных мартовских дней, наверное будет еще долго вспоминаться тем дамам из зыбкого вагончика.

<<<< предыдущая следующая >>>>