| Анна Филипьева, редактор «Джаз.Ру» фоторепортаж: Павел Корбут |
 |
Для многих столичных любителей джазовой музыки ежегодно проходящий в конце августа фестиваль «Джаз в саду Эрмитаж» олицетворяет бодрый старт нового сезона. Лето катится к закату, но погода пока ещё позволяет совмещать музыкальные удовольствия с прогулками на свежем воздухе, пока осенние дожди и ветры не загнали джазофилов средней полосы до весны внимать чарующим звукам в отапливаемых помещениях.
За годы существования фестиваль сплотил вокруг себя сообщество людей, которые каждый раз приходят послушать музыку, пообщаться и, что называется, людей посмотреть и себя показать. В первую очередь это, конечно, все поколения российских джазовых музыкантов, начиная джазменами-«шестидесятниками» и кончая молодыми музыкантами — как уже известными слушателю, так и теми, кто только собирается покорять Москву и пришёл сюда осмотреться.
Да, пожалуй, лучшего места, чем сад Эрмитаж в дни фестиваля, для этого и не придумаешь: гуляешь, по дорожкам, а навстречу тебе одно за одним движутся лица со страниц трудов Владимира Борисовича Фейертага по истории отечественного джаза, а то — ба! — и сам автор неспешно проплывёт мимо с загадочной улыбкой. А после концерта в саду можно пойти в клуб и поучаствовать в джеме.
ДАЛЕЕ: подробный репортаж с фестиваля, обширный фотоотчёт работы Павла Корбута!
Но не стоит думать, что круг постоянных посетителей фестиваля узок и недосягаем. Вовсе нет! Как раз особенность его в том, что фестиваль естественным образом сам создаёт себе почитателей, которые приходят с улицы в буквальном смысле этого слова. Автор этих строк, волею случая припозднившийся к началу концерта первого дня, сам был свидетелем того, как несколько случайных прохожих, проходя по Успенскому переулку, откуда за пределами парка лучше всего слышна музыка с фестивальной сцены, заинтересованно покрутили головами в поисках источника звука и, обнаружив его, направились к билетной кассе. Кстати, указанный выше звук в тот момент производила группа Hit Size Тиграна Григоряна, и был он весел, танцевален и действительно достаточно завлекателен и интригующ для того, чтобы заставить случайного человека на улице задуматься о смене дислокации в пользу сада Эрмитаж.
Очень сильные впечатления оставило выступление World Trio пианиста Евгения Лебедева. От этой музыки веяло одновременно романтикой арт-рока, лиризмом песен Стинга и аллюзиями рыцарских романов. И, тем не менее, это был стопроцентный современный джаз, причём джаз прежде всего фортепианный, и не только потому, что лидерство Евгения было очевидно, но и потому, что именно его мастерская фортепианная игра первым делом обращала на себя внимание.
Недавний выпускник колледжа Бёркли может играть и деликатно, и мощно, напористо, при этом филигранность извлекаемых им звуков никуда не девается.
Интересно прозвучала пьеса, написанная для контрабасиста трио Хаггая Коэна Мило, в которой отчётливо прослеживалось влияние его всемирно известного соотечественника и коллеги — Авишая Коэна. Впрочем, на слух автора этих строк пьеса, сыгранная Word Trio, прозвучала глубже и выразительнее, чем произведения именитого контрабасиста.
Ансамбль Made in France гитариста Андрея Боднарчука показал подвижную и довольно эклектичную программу. Участие прославленного электробасиста Доминика ДиПьяццы и артистичного барабанщика Феликса Сабаль-Леко сделало этот сет особенно интересным, хотя до конца разобраться в художественном послании автора музыки не удалось.
А завершило вечер выступление московского ансамбля живущего в Нью-Йорке трубача Валерия Пономарёва. По сути и по звучанию этот коллектив, состоящий из молодых музыкантов, чьи имена, несмотря на молодой (по джазовым меркам) возраст, уже на слуху, правильно было бы назвать скорее микро-оркестром, чем ансамблем. Мясистая духовая пачка и мощные, ударные аранжировки мэйнстримового толка, исполненные со знанием дела, и, естественно, фирменный манхэттенский свинг лишний раз подчеркнули высоту набранного Пономарёвым за 38 лет в Нью-Йорке уровня.
Предсказуемо, но в этом и заключается концепция: недаром ансамбль называется «Московские посланцы джаза», подчёркивая неизменную для Валерия Михайловича преемственность с Art Blakey Jazz Messengers, в составе которых он работал в конце 1970-х. Что ни говори, а для приверженцев мэйнстрима это весьма приятная предсказуемость.
Второй день фестиваля, как и первый, открылся выступлением ансамбля, балансирующего на грани джаза и более популярных музыкальных направлений. На этот раз выступал московский Jazz Dance Orchestra. Не секрет, что многие популярные мелодии, появившиеся в прошлом столетии, давно уже пополнили собой список джазовых стандартов. Этот процесс продолжается, и вполне вероятно, что лет через пятьдесят произведения Стинга или Боба Марли станут считаться классическими джазовыми темами. Jazz Dance Orchestra трубача Вадима Зайдина решил внести свою посильную лепту в эту тенденцию и показал программу, состоящую из располагающих к совершению ритмических телодвижений аранжировок популярной музыки преимущественно конца двадцатого века. Причём часто выбор падал на весьма неочевидные композиции вроде песен из репертуара диско-групп Modern Talking или Ace of Base. Что-то джазифицировалось лучше, что-то хуже, но делу поднятия слушательского тонуса состав поспособствовал вполне.
Выступающий вслед за ними состав польского пианиста Артура Дуткевича в некоторой степени продолжил ту же мысль. В некоторой — да не вполне. В качестве отправной точки он выбрал творчество гитариста Джими Хендрикса, а это далеко не поп-музыка.
Специфика исходного материала такова, что сыграть его средне не представляется возможным. Его можно либо полностью переосмыслить и исполнить очень интересно — если талант позволит, конечно — либо заковать себя в рамки оригинала и тем обречь на скучное звукоподражательство.
Польский ансамбль продемонстрировал как раз первый вариант: полное переосмысление в совокупности со стилистической, ритмической и мелодической свободой. Фортепианные джазовые прочтения гитарного блюз-рока оказались не тенью оригинала, а самостоятельным музыкальным миром, миром не Хендрикса, но Дуткевича.
Появление на российской сцене следующего ансамбля ещё некоторое время назад было просто невозможно в силу плачевного состояния, в котором пребывала отечественная джазовая вокальная школа. Но времена меняются, на помощь энтузиастам старшего поколения приходят молодые певцы, которые любят и хотят исполнять джаз, и понимают, что для этого нужно потрудиться далеко не только над вокальной техникой. И вот один из результатов.
Три ярких солистки Ирина Родилес, Алина Ростоцкая и Полина Зизак (намеренно пишем «солистки», а не «вокалистки», потому что вокалисток у нас много, а вот с настоящими солистками всегда было напряжённо), каждая из которых обладает собственным стилем, ярким образом и мыслями, и — что уж мелочиться — достаточной харизмой для того, чтобы держать зал на своих сольных выступлениях, но при этом способные к художественному взаимодействию на сцене со своими коллегами. Было приятно и послушать, и посмотреть.
Хэдлайнером субботнего концерта выступил американский тенор-саксофонист Чико Фримен с московским составом. В свои 62 года музыкант находится в отличной форме. Яркий, мощный звук, с которым он играючи управляется и которому грех не позавидовать, был уже достаточен для возбуждения положительных эмоций среди слушателей.
Добавить к этому фирменную мелодическую составляющую — и вот вам, пожалуйте, все тридцать три эстетических удовольствия.
Не последнюю роль сыграл пианист Яков Окунь, который загнул такое соло, что ведущий концерта Владимир Борисович Фейертаг появился из-за кулис и нацелил полный интереса взор на его прыгающие по клавиатуре пальцы (Чико выступал вместе с трио Окуня, который в последние годы стал самым востребованным российским партнёром для гастролирующих звёзд американского мэйнстрима).
Воскресенье выдалось холодным и, несмотря на отсутствие дождя, довольно-таки промозглым. Тем не менее к началу концерта большая часть стульчиков перед сценой оказалась занята утеплившейся по такому случаю публикой.
Ударное начало концерта было положено Оркестром имени Олега Лундстрема с приглашённым финским кларнетистом Антти Сарпила, который исполнил с прославленным биг-бэндом программу, посвящённую музыке Бенни Гудмана. Нужно ли говорить, что оркестр «жахнул»? В общем, даже как-то неудобно делать это снова, потому как иного развития событий автор этих строк при нынешнем руководителе, Борисе Фрумкине, не припоминает.
Оркестр Лундстрема — это брэнд, и он держит марку. Справедливости ради хочется заметить, что приглашение финского солиста — это, конечно, понятный фестивальный маркетинговый ход, но штатные кларнетисты оркестра Иван Волков и Олег Грымов играют пьесы Гудмана ничуть не хуже.
Танцевально-молодёжную составляющую вечера в этот раз публике явил ансамбль «Маримба Плюс». Он же добавил и отсутствовавшего до этого момента этно-джазового колорита. Много ли джаза было в этом выступлении? Об этом можно спорить. Нельзя сказать, что его не было совсем.
Публике в любом случае понравилось, и она не преминула выразить своё удовлетворение и лидеру коллектива маримбафонисту Льву Слепнеру лично. В частности, некий слушатель в годах выразил ему своё одобрение фразой: «Молодец, хорошо долбил!»
Не менее энергичную музыку, хотя и более традиционного свойства, предложил вниманию публики ансамбль братьев Дмитрия и Александра Брилей. Правда, их сет как-то неожиданно завершился буквально на полуслове.
В финале фестиваля, как это не раз уже бывало в «Эрмитаж», на сцене появилась американская вокалистка — маститая Сэнди Паттон в сопровождении трио российского барабанщика Евгения Рябого.
Сэнди, последние 18 лет преподающая вокал в Бернской джазовой школе в Швейцарии, сочетает глубокое знание джазовой вокальной традиции и благородную, сдержанную подачу: от неё не услышишь шаблонов дешёвого шоуменства, которые, что греха таить, иногда встречаются у заезжих певиц.
Этим прикосновением к чистой, незамутнённой традиции афроамериканского вокала и завершился 14-й «Джаз в саду Эрмитаж», давший старт очередному, 89-му московскому джазовому сезону: в следующем августе, Бог даст, уже 15-й «Эрмитаж» будет открывать сезон 90-летия российского джаза.
