| Владимир Мак, Иерусалим Фото: автор и Эдуард Маркович |
 |
Чудовищно жаркое лето внушало опасения. Прогнозы погоды, обычно в Израиле безошибочные, обещали на конец августа в Эйлате под 50 градусов Цельсия днем и за 30 ночью, и как бы легко не переносилась на берегу прохладного Красного моря сухая жара, цифры пугали. Пугали, как оказалось, напрасно. Публики собралось на 24-й Эйлатский фестиваль немало, причем не только завсегдатаев, которых не испугал прогноз: многие приехали и впервые. Всевышний оказался благосклонным к поклонникам джаза — прогноз оказался ошибочным. Температура упала всего до 43 днем и около 30 в первую фестивальную ночь. Это по Цельсию. А джазовая температура была высока с первого концерта. Но это публику только бодрило.
Открыл фестиваль квинтет Дэйва Дагласа. Brass Ecstasy — труба, тромбон, валторна, туба и… ударные, поэтому «Экстаз медных духовых», а не просто «Брасс-квинтет», где вместо барабанов должна была бы быть вторая труба. Потрясающий тубист Маркус Рохас, играющий на почти неподвижном инструменте виртуозно, но так мягко и красочно, что на слух можно спутать его тубу с превосходным джазовым контрабасом. Валторна — малоджазовый инструмент. В современной музыке, кроме Шилклопера, никто и на ум не приходит (инструмент крайне сложный и, в силу тяготения к натуральному нетемперированному строю, склонный к фальши — не зря качество духовой группы симфонического оркестра определяют по валторнистам.). Винсент Ченси — еще одно имя, причем имя более, чем достойное. И техника, и краски на высоте. Луис Бонилла — тромбонист самого высокого класса. Барабанщик Нашит Уэйтс обладает не только совершенной, но и самобытной техникой, не лучший из многих, но не похожий на большинство, с ярко выраженным собственным взглядом на музыку. Удивительно, что Уэйтс и особенно Бонилла с удовольствием и здорово по ночам играли на джем-сешнс совершенно другую музыку.
ДАЛЕЕ: много картинок, видеосъёмки с концертов, подробный рассказ о фестивале «Джаз на Красном море»!
Теперь о той музыке, которую пишет Даглас, не только блистательный трубач, но музыкант широких и оригинальных взглядов. Не уверен, что все ноты написаны Дагласом, думаю, что его идеи реализуются всем квинтетом. Музыка свободна, но… тональна и идеально организована. Почти нет диссонансов, множество микроцитат из чего угодно, от «Пети и волка» до «How High The Moon». Смешение стилей, от уличного марша до хард-бопа, смешение ритмов — блюз, вальс, босса-нова… Но всё подчинено идее, всё дисциплинировано и невероятно увлекательно. Посвящения великим трубачам — Энрико Рава, Фэтсу Наварро, Лестеру Боуи… Собственно, концерт — это была музыка с диска «Spirit Movies», поэтому, пока вы еще не услышали «Экстаз духовых» живьём — срочно скачивайте или покупайте диск. Он двойной, там есть DVD-версия, получите редкое в наши дни удовольствие от новой музыки.
После редкого удовольствия наступило явление сегодня обычное. Раскрученное юное дарование, оцениваемое прессой в превосходных степенях. Никки Яновская (Янофски) — 16-летняя еврейская красавица из Канады, внучка эмигрантов из СССР, выступавшая на открытии Олимпиады в Ванкувере и благословленная Хэрби Хэнкоком на большое джазовое будущее. Не знаю, насколько искренен был Хэнкок, скорее всего просто сказал красивые слова о 12-летней девочке. Возможно, тогда её ещё не испортили. Сегодня я глубоко уверен в том, что джазового будущего у Никки нет. Она уже имеет гастрольный график, собственную аккомпанирующую группу (весьма посредственную), отрепетированные жесты и интонации милого ребенка, который умеет петь всё, от детской песенки до блюза Джими Хендрикса. Янофски поет действительно всё, но, подобно патриарху российской эстрады Иосифу Давыдовичу Кобзону, всё абсолютно одинаково. И «Lullaby of Birdland», и The Beatles, и французскую балладу, и всё — с псевдоинфантильными интонациями… Самый большой зал фестиваля, четырехтысячная «Арена», переполненная в начале концерта (не только фанатиками джаза), к концу опустела более, чем наполовину — поклонники хорошей эстрады интуитивно почувствовали то, что джазовые люди смогли сформулировать. Не может довольная жизнью девочка петь Хендрикса. Видимо, года четыре назад слова Хэнкока были неправильно поняты: надо было учиться музыке, и учиться любить её больше, чем себя. А сейчас поздно. Никки пока интересна публике, но не знает, что не умеет петь. А когда узнает, ей будет всего 20! Но в 20 лет поют без скидки на возраст…
Первый день напоминал синусоиду. После падения последовал взлет. Самый высокий на фестивале. Musica Nuda — так назвали семь лет назад свой дуэт вокалистка Петра Магони и контрабасист Феруччо Спинетти. «Обнажённая музыка» — понять это название можно только побывав на концерте. Это — обнажённые музыкальные нервы, прямой контакт между музыкой, исполнителями и слушателями, не приукрашенный и не сглаженный. Абсолютно свободное, но мастерское отношение к любому музыкальному материалу, от джазовых стандартов до итальянских песен и от спиричуэлс до битловской «Come Together». Петра Магони — изящная, хрупкая, внешне совсем не джазовая, обладает колоссальным вокальным диапазоном, исключительной дикцией, феноменальным свингом и бешеным темпераментом. Феруччо Спинетти — флегматичный, не сдвигающийся с места в течение всего концерта. Но его контрабас без электронных примочек звучит то как рок-группа, то, как аккомпанирующий состав, то…
ВИДЕО: Musica Nuda исполняют «Nature Boy»
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=T7A8OL9vSqY]
Ни секунды за два концерта не возникло дискомфорта от отсутствия духовых, фортепиано, гитары. А ударные иногда изображала Петра, отстукивая по сцене своими сапогами со специальными накладками. Ночью на джеме Петра пела с большим ансамблем. «My Funny Valentine» и «Route 66» до сих пор в ушах…
Синусоида продолжалась. Гуру бразильской музыки, легендарный Эрмету Паскуаль кого-то приводит в восторг. Я честно прослушал две композиции. За 20 минут не произошло ничего — музыканты играли аморфную музыкальную массу, время от времени Паскуаль пел какие-то слова в микрофон и довольно фальшиво играл на синтезаторе. В начале третьей пьесы началось то же самое, и я понял, что ничего уже не произойдёт. У выхода из зала была пробка. Многие из тех, кто выходил вместе со мной, потом говорили: «Паскуаль — гений! Я люблю бразильскую музыку…» Зато в другом зале играла иерусалимская команда «Марш Дондурма». Весело и профессионально уличный оркестр с барабанами наперевес играл средиземноморско-балканскую музыку. Похоже на Бреговича, только увлекательнее.
В израильском фестивальном блоке отмечу «Андалуджаз» Омри Мора, где пианист вплетал в импровизации элементы музыки марокканских евреев, что приводило в восторг определённую публику. Проект требует доработок, но идея хорошая и (главное!) — пианист блистательный. Ансамбль Шем-Това Леви играет не джаз, но много разнообразной музыки, очень приятно и качественно. А фуга Пиаццолы, разложенная на флейту, уд, гитару и бас, была превосходна. Интересен был проект Абаты Берихуна. Выходец из Эфиопии не спекулировал на экзотике, но показал хорошую музыку в профессиональном исполнении. А вот профессионализм и участие классных джазменов в концерте Барри Сахарова и Илана Мохиаха не помогли. Это был один из главных фестивальных провалов, свидетелями которого были поклонники израильских поп-звёзд, переполнивших «Арену», но на 80 процентов разбежавшихся к концу концерта.
ВИДЕО: фестивальный джем 27 августа при участии арт-директора фестиваля — контрабасиста Авишая Коэна
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=XSmDBhXw5v8]
Еще одним провалом было приглашение американской звезды Рики Ли Джонс. Не будем обсуждать связь Рики с джазом (её никогда не было), но посмотрим на поклонников её таланта, приехавших в Эйлат специально. Люди, знающие пластинки певицы наизусть, досидели до конца концерта, но выходили из зала разочарованными.
Других откровенных разочарований не было. Все музыканты, о которых пойдет речь ниже, играли первоклассно, и обсудим мы их с разных точек зрения на музыку. «Третий раунд Ману Каче» — квартет, играющий классический фьюжн. Музыка хорошая, но холодная. Сам Ману Каче — исключительный музыкант, но для того, чтобы остаться в памяти, этого недостаточно. Стефон Харрис в прошлом году на «Фестивале Израиля» выступал потрясающе, и того же я ждал в Эйлате. Концерт был хорошим. Но джаза стало меньше, а работы на публику — больше. Саксофонист берет в руки вокодер и поёт неестественным голосом, Харрис играет меньше и грязнее, и, если в прошлом году было понятно, зачем ему нужны и маримба, и вибрафон, то в этот раз можно было бы обойтись одним инструментом. Два стояли для понта, неуместного на джазовом фестивале. Музыканты у Харриса превосходны, что мы услышали в ночных джемах, но джаза на сцене они играли мало.
Старший коллега Харриса Гэри Бёртон вовсе не работал на публику. Бёртон всегда отстранен от внешнего мира и погружен в себя. Его явление с новым квартетом не стало исключением. Блистательный барабанщик Антонио Санчес, классный бас-гитарист Скотт Колли, замечательный гитарист Джулиан Лэйдж и сам маэстро. Некоторым не хватало кайфа (которого у Харриса было предостаточно), но мне у Бёртона, которого я впервые услышал в 1983 году в Москве, всегда всего хватает. По-прежнему, лучший вибрафонист — он, Гэри Бёртон.
Трио Оза Ноя не оставило равнодушным никого. Но часть публики приняла его невероятную экспрессию (почти агрессию!) с удовольствием, часть — в штыки. От мастерства самого израильского гитариста, прописавшегося 15 лет назад в Нью-Йорке, басиста Уилла Ли и одного из лучших современных барабанщиков Дэйва Уэкла все были в восторге.
Два ансамбля не вызвали споров. Квартет Джеффа «Тэйна» Уоттса играл чистый горячий джаз, доказав, что жанр этот не нуждается в реконструкции и реанимации, и что в XXI веке слухи об умирании джаза всё ещё преувеличены. Пианистом в квартете был Дэйв Кикоски, известный по многим, успешным и не очень успешным, выступлениям в Израиле. На этот раз Кикоски сыграл свои лучшие концерты на нашей земле. Вообще, первоклассных пианистов на фестивале было мало, и кроме Кикоски и Мора никто не выделялся, пока не появился Данило Перес.
ВИДЕО: маленький фрагмент выступления Данило Переса на фестивале
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=q6X58AhDLD4]
Искусство фортепианного джаза — особое. В ряду великих пианистов не так много имён, но Перес бесспорно занимает в нём место. И весьма почётно для «Джаза на Красном море», что среди его гостей были самые яркие современные джазовые звёзды.
Следующий фестиваль — особый. Что приготовит нам арт-директор фестиваля Авишай Коэн к четвертьвековому юбилею «Красного моря»? Подождём. До публикации программы осталось девять месяцев. Срок недолгий…
