Горние пути: Аркадий Шилклопер и Вадим Неселовский в Уфимском джаз-клубе

Владимир Аношкин Уфа

Пожалуй, давно я так не ждал концерта. Творчество Аркадия Шилклопера я открыл для себя довольно давно, но впервые послушать живьём самого известного российского валторниста мне довелось только в конце марта в Уфимском джаз-клубе. Причём я отправился туда, почти ничего не зная о второй половине добравшегося до нас дуэта — Вадиме Неселовском.

Вадим Неселовский — один из наиболее востребованных в Америке музыкантов с «постсоветского пространства»: родом из Одессы, он много лет изучал классическое фортепиано в Германии, а поступив в небезызвестный колледж Бёркли в Бостоне — в достаточно короткий срок вошёл в джазовую элиту США. Шутка ли, Неселовский уже не учится, а преподаёт в колледже Бёркли. И несколько лет играл в квинтете вице-президента колледжа — вибрафониста Гэри Бёртона, написав для него несколько пьес.

Впрочем, пока не услышишь исполнителя, никакие подробности не объяснят его музыку.

Не так давно саксофонисту Леониду Сендерскому и пианисту Кари Иконену для выступления в Уфе понадобилась здешняя ритм-секция — они, таким образом, стали более доступными для нашей публики. Шилклоперу с Неселовским не нужен был никто — причина, сдаётся мне, в том, что они играют несколько иной джаз. Нет, не так — они иначе относятся к музыке, которую исполняют: эстрадное начало в ней почти отсутствует. Джаз для этих музыкантов — способ существования, миропостижения, они уходят далеко и, в общем, не зовут за собой никого — впрочем, путь проложен, никто не мешает следовать за музыкантами.

Начали с двух композиций Неселовского — «Русской» и «Весенней» песен. Впечатлило с первых нот — сами сочинения, уровень исполнения, импровизации, звук…

Наверное, я был менее сосредоточен на Шилклопере, нежели на Неселовском. Я знал, что услышу от первого — удивительно бархатистый и в то же время упругий звук, неожиданные ритмы, протяжные мелодичные соло на валторне, в которых одна нота может длиться бесконечно долго, не становясь пустой, скучной. И, конечно же, удивительное звучание альпийского рога, просто поднимающее над землей.
Ко всему этому прибавились переливчатые клавиши Неселовского, в которых с первых аккордов была слышна отечественная классическая фортепианная школа (исполнитель ведь пришёл в джаз из классики) — прозрачный, тонкий звук, фантастическая динамика. Часто ли мы можем на концерте различить полный спектр громкости рояля? Здесь было и умеренно, и громко, потом — чуть тише, тихо, очень громко, едва слышно, после — уловимо, сокрушительно, вновь умеренно…
Можно долго рассуждать о филигранной технике Неселовского. Нет, не о технике — о владении инструментом, о знании всех его особенностей и возможностей. Можно поговорить и о музыкальном мышлении этого пианиста — он, например, в диком темпе импровизирует, играя правой и левой руками в разных размерах… Да, впечатляет.
Впечатляет авторское разнообразие (а в основном играли музыку Неселовского) — от академического авангарда через свободный джаз к традиционному блюзу, в котором вдруг проскальзывают то Стравинский, то Рахманинов, то Скрябин…
Да, впечатляет. Но не это главное.
ДАЛЕЕ: а что же главное? Продолжение рассказа о концерте, ВИДЕО!

Пожалуй, это один из немногих концертов (а, может, и единственный), о котором я могу сказать — «ни одной ненаполненной ноты». Почти два часа (и музыканты и слушатели напрочь позабыли о регламенте нашего джаз-клуба) Неселовский и Шилклопер находились внутри своей музыки, проживали её — они излучали всю гамму настроений, чувств, доносили образы музыкальных пьес.
Вот «Грусть», которая в исполнении Гэри Бёртона называется «Prelude for vibes» — невероятной красоты мелодия то поднимает нас вслед за музыкантами к вершинам светлой тоски, то срывается в тихую истерику, после успокаивается, замирает… Стоит сказать, что версия Бёртона, которую мне удалось найти, далеко не так драматична. Его вибрафон остается интерьерным, передает лишь красоту пьесы. А валторна Шилклопера тянет нас в самые глубины ощущений, захватывает эмоциональностью.
Затем нервически обыгранный стандарт «All The Things You Are», после — музыкальная шутка «Получасовой блюз», в котором музыканты позволили себе шквал нот, раскачивающую зал ритмическую пульсацию.
Пролетает перерыв — второй сет начинает «Last Snow», с первых аккордов напомнившая слушателям о приближении весны (а на улице — метёт страшенно!), и навеявшая печаль по уходящей зиме (а на улице — повторюсь — метёт!). И вновь минималистическое соло Неселовского — никаких стремительных пассажей, никакой суетливой беготни по клавишам — четыре-пять нот, рассказавшие обо всём…
Тронула «The Song My Parents Sing» — пьеса, выросшая из «Песни старого извозчика». В зале витало «Наши годы длинные, мы друзья старинные…», Неселовский играл особенно тепло и увлечённо — еще бы, в России не надо никому объяснять, кто такой Утёсов.
В финале основной части концерта позволили себе поюморить — в «Folksong» Шилклопер, уже успевший продемонстрировать залу и валторну, и альпийский рог, взял в руки еще один инструмент (кажется, флюгельгорн) и начал выдавать наигрыши с народной удальцой — к нему присоединился Неселовский, который шутя поиграл в манере Баха, Рахманинова, залез в додекафонию, посвинговал и вернулся к народному стилю.
На протяжение двухчасового концерта ни разу не возникло ощущения повтора — каково же было удивление публики, когда вышедшие «на бис» музыканты сообщили, что еще раз хотели бы исполнить композицию «Грусть» — для записи: первым дублем Шилклопер, мол, остался не очень доволен.
Тут я выдохнул и подумал — может быть, что-то хоть немного испортит мое впечатление от этого концерта — а то слишком тяжело потом будет ходить на другие выступления…
Но нет — и второй раз «Грусть» слушалась на одном дыхании, а импровизации Неселовского и Шилклопера прокладывали путь в такие музыкальные выси, с которых до сих пор не хочется спускаться.

ВИДЕО: Вадим Неселовский и Аркадий Шилклопер играют «Грусть» двумя днями раньше в концерте цикла «Импровизация нового века» в Еврейском культурном центре, Москва

httpv://www.youtube.com/watch?v=3j08dF8YQ18