Репортажи со всех дней фестиваля:
07.02, Дом Музыки
06.02, Дом Музыки
05.02, Клуб Игоря Бутмана
04.02, Клуб Игоря Бутмана
Заключительный день фестиваля «Триумф джаза» в этом году, по выражению бессменного организатора всего этого действа, саксофониста и бэндлидера Игоря Бутмана, можно было бы назвать днём пианистов. Пожалуй, это близко к правде.
Вечер открыла японская пианистка Тихиро Яманака (в Америке её имя произносится «Чихиро») в трио с контрабасистом Макаром Новиковым и барабанщиком Александром Зингером. Маленькая худенькая Тихиро в чёрном мини-платье на одной бретельке визуально едва ли производит впечатление человека, способного вытрясти душу из рояля, что не помешало ей пытаться на протяжении всего сета сделать именно это. Эффект получился неоднозначный. Одному из авторов этих строк выступление понравилось. Другой — откровенно скучал. Тот автор, которому понравилось, отметил для себя мощную технику японки, богатую динамику, любовь к многоэтажным полиаккордам и низкому регистру (а тот, который скучал, отметил — при несомненно богатых данных — не всегда реализуемое умение выстроить драматургически цельное развитие соло, часто превращающегося в нагромождение разнородных элементов).
Было интересно послушать в исполнении Яманака интерпретацию стандарта «Take Five» — практически полностью перегармонизованную и напичканную модуляциями. Во второй части сета к трио присоединились Игорь Бутман на теноре и трубач Александр Беренсон. При этом обычно погружённый в себя Александр в этот раз как будто вдруг заметил в зале публику и заиграл для неё — и в результате сорвал овацию за своё соло в стандарте «All The Things You Are». Игорь Бутман солировал созвучно многословным и динамичным излияниям своей японской гостьи. А Макар Новиков сыграл несколько соло в своей обычной манере бескомпромиссного лирика.
Русско-японский состав сменил квартет Ивана Фармаковского — русско-американский. На сей раз в его состав, помимо Ивана, вошли саксофонист Дмитрий Мосьпан, басист Антон Ревнюк и барабанщик Дональд Эдвардс. Они в основном играли авторский материал Ивана Фармаковского, а также его интерпретацию с детства знакомой «Оранжевой песни», которая по такому случаю вполне закономерно приобрела очертания самбы (чему сильно поспособствовал Дональд Эдвардс). Кстати, Дональд вообще всё выступление весьма ярко проявлял себя и регулярно давал публике поводы для бурного выражения положительных эмоций.
При общем стабильно высоком уровне того, что и как сыграл квартет Ивана Фармаковского, одной из наиболее впечатляющих пьес в его исполнении стала сочинённая Дмитрием Мосьпаном небыстрая «Дорога домой». Даже сложно сказать, чем именно она зацепила сознание автора этих строк. Одним словом, что-то в ней было.
Когда уже казалось, что первое отделение подошло к концу, на сцену вместо Дмитрия Мосьпана вдруг вышла вокалистка Кармен Ланди, которая представила публике четыре написанные ею песни. И тут снова настал звёздный час барабанщика Дональда Эдвардса, который хоть и не тянул на себя одеяло, но обращал на себя внимание хорошо осмысленным аккомпанементом, особенно в тех местах, где требовалось подпустить немного «латины». С эмоциональной точки зрения, наверное, лучше всего публика восприняла печальную балладу «Show Me A Sign», которую Кармен посвятила своей матери. А те, кого не захватила чувственная сторона, наверняка оценили длинные вокальные ноты, которые Кармен с большим энтузиазмом раскачивала на пианиссимо (очень тихом звуке).
Второе отделение началось с экспромта в «синтетическом жанре». По техническим причинам Игорю Бутману пришлось травить байки, пока на заднем плане Иван Фармаковский самоотверженно орудовал ключом для настройки рояля (в чём преуспел). Вообще надо сказать, что атмосфера в Светлановском зале в этот раз была довольно странная — в прямом физическом смысле слова «атмосфера»: явно было очень влажно, что, наверное, тоже внесло свой вклад в «поплывший» строй инструмента.
Музыкальную же часть второго отделения представлял квартет одного из «последних могикан» уходящей, к нашему величайшему прискорбию, джазовой эпохи — пианиста Маккоя Тайнера. Увы, было видно, что музыкант сильно сдал за те шесть лет, что прошли со времени его предыдущего визита в Москву. Он по-прежнему в неплохой исполнительской форме, но его физическое состояние, увы, трудно назвать идеальным.
В составе квартета Маккоя Тайнера играла ещё одна звезда старшего поколения — саксофонист Гэри Бартц. Впрочем, ритм-секция тоже была очень представительна — басист Джералд Кэннон (в Москве он выступал впервые ещё в 2002 г. с Jazz Machine барабанщика Элвина Джонса, тоже, кстати, участника квартета Джона Колтрейна — как и Маккой Тайнер) и барабанщик Эрик Граватт (группа Weather Report, ансамбли Сэма Риверса, Вуди Шоу, Уэйна Шортера и др.).
Выступление квартет начал увесистой хард-боповой пьесой, в которой Маккой Тайнер убедительно продемонстрировал, что его рано списывать со счетов и понятие драйва для него не пустой звук. В общем-то, мастер и далее не терял этого ощущения, хотя, казалось, по временам задумывался, погружался в себя, что сказывалось на его звучании. Гэри Бартц показал себя хорошим мелодистом. Его соло были очень логичны и музыкальны: прямо садись, снимай и анализируй. Контрабасист Джералд Кэннон, кстати, тоже отличался интересными мелодичными соло, но доставил публике удовольствие другого рода — его инструмент, что называется, «прокачивал» ритм.
Квартет завершил своё выступление эллингтоновским стандартом «In a Mellow Tone», который подвёл своего рода эстетическую черту под выступлением. Собственно, уже в 2004-м, когда Маккой приезжал в Россию впервые, было ясно, что для него времена участия в самых радикально новаторских проектах 60-х остались позади, что он гораздо сильнее авангардного порыва ценит гармоническую ясность и красиво очерченные мелодические линии. Возраст и явственные проблемы со здоровьем, похоже, сделали последнего остающегося в живых участников великого квартета Джона Колтрейна ещё более консервативным музыкантом — но, конечно, мудрость и опыт Маккоя сказываются в каждой ноте, которую он играет, и способны придать эстетическую весомость каждой его ноте, насколько бы консервативной она ни была.
Но это был ещё не конец вечера, хотя шёл уже двенадцатый час ночи. После выступления квартета многие покинули зал: всё-таки в понедельник на работу (в советские времена, помнится, эти не слишком-то вежливые исходы из зала десятков людей в паузах между пьесами носили у музыкантов название «последний трамвай в Мытищи», да простят нас культурные и образованные жители этого подмосковного города). Но примерно половина слушателей всё-таки осталась послушать «Академик-бэнд» под руководством Анатолия Кролла (кстати, тоже пианиста — хотя в качестве лидера биг-бэнда он и не садится за рояль). Помимо того, что выступление большого джазового оркестра само по себе уже приятное дело, выступление «Академик-бэнда» — это всегда ещё и парад будущих звёзд отечественного джаза. И это не возлияние елея, это строгая констатация факта. В этот раз, например, о себе весомо заявили молодой трубач Александр Сахаров (горячий, очень джазовый звук, отличное понимание природы блюзового интонирования), тромбонистка Алевтина Полякова (развитое импровизационное мышление и совсем не «девичий» мощный, интересный звук тромбона) и саксофонист Азат Баязитов (наследник большой школы саксофонистов, которых развитие мелодической линии интересует больше бесконечных аккордовых замен).
Я в восхищении, товарищ Машков! И никакой критики : ни-ни (На-На)! И Бари Прибамбасов здесь не причём!
Не, ну канешно лучше рвать матку у правды и бить по мордам невзирая на лица. Давайте всех обгадим и будем чувствовать свое неизмеримое превосходство, ога.
Гниение гениев и гигена !