| Кирилл Мошков фото: Павел Корбут |
 |
4 февраля в концертном зале Российской Академии музыки им. Гнесиных играл Lew Tabackin.
Я специально привожу имя замечательного саксофониста в исходном английском написании, чего мы обычно не делаем: просто за последние годы (как раз за те, что московский пианист Яков Окунь регулярно приглашает Табакина выступать в России) в российских околоджазовых кругах развернулся настоящий «холивар» (священная война) по поводу написания имени Lew по-русски: «традиционалисты» произносили «Лью», упирая на мягкий знак; «американисты» же сурово чеканили «Лу».
Автор этих строк принадлежал к «американистам» и готов был бы писать «Лу» и посейчас, но на самом деле имя Lew в его американском произношении невозможно адекватно записать русскими буквами: в лучшем случае получится что-то вроде «Лъу» — L твёрдое, но за ним явное нейотированное Ю (без начального призвука «й»). Может, сойдёмся на компромиссном начертании «Лю»?
Итак, Лю Табакин снова в России, и вновь инициатором и организатором его приезда выступает Яков Окунь, а следовательно — Табакин играет с «МосГорТрио», куда в последние годы, вместе с Окунем, входят контрабасист Макар Новиков и барабанщик Александр Машин. Сложности и перипетии организации концертного тура для солиста-инструменталиста излагает в видеоинтервью сам Яков Окунь (кстати, это первый опыт видеоинтервью в «Полном джазе» — не ругайте за некоторые технические проблемы: нам ещё предстоит научиться снимать интервью так, чтобы его было хорошо слышно):
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=X0ft-7TZJts]
Далее: подробный рассказ о концерте, фото, видеосъёмка выступления!
В ходе концерта квартет (Табакин+«МосГорТрио») играл главным образом авторскую музыку американского гостя, излагая её чрезвычайно пространно и подробно, причём значительная часть изложения, естественно, была сфокусирована на заморском госте. Например, исполнение темы Табакина «Desert Lady» с одноименного альбома 1989 г. продолжалось около 20 минут: Лю играл её, в виде исключения, в микрофон, поскольку, в отличие от саксофона, его флейта не могла озвучить пространство зала акустически во всех подробностях, а подробностей в звуке его флейты выявлялось чрезвычайно много. Тут и подпевание тону флейты голосом, и щедрый субтон, и своеобразная вибрация дыхания, отзывающаяся в микрофоне низкочастотным пульсом, и просто чистый светлый тон флейты, который, не будь она озвучена, прозвучал бы в этом зале слишком пискляво. А вот саксофону вполне хватало собственной мощности для того, чтобы полностью покрыть зал, даже в присутствии громких ударных инструментов.
Часто, насыщенно, содержательно и ярко солировал и Яков Окунь, взявший на себя и ведение концерта. Правда, с объявлением самого, наверное, успешного номера концерта вышла некоторая заминка, так что спешу расставить точки над Ё. «Пьеса Шопена», которую мы здесь предлагаем вашему вниманию в видеозаписи с концерта (с разрешения артистов, естественно) — на самом деле работа американских песенников Теда Моссмана и Бадди Кэйя, написанная ими в 1946 году для популярного певца Перри Комо и ставшая хитом под названием «Till The End of Time». Но мелодия эта действительно написана на основе («адаптирована из», как скромно пишут справочники) Полонеза ля-бемоль мажор Фридерика Шопена, известного также как Polonaise héroïque, Op. 53.
[youtube=http://www.youtube.com/watch?v=UO6qYCdeZWc]
Лю Табакину через полтора месяца исполняется 71; хотя знаменитая рыжая борода саксофониста изрядно подёрнулась сединой, на великолепном звуке саксофона и на энергичности импровизационного языка музыканта возраст никак не сказался. Он по-прежнему полон сил, его присутствие на сцене мощно ощущается даже в те моменты, когда солирует не он, а уж когда он солирует — множество наработанных за почти 50 лет на сцене эффектных приёмов не дают отвести от саксофониста глаз: энергичное топанье ногой, всегда как бы неожиданное, образует в его игре дополнительные тембральные и визуальные акценты; экстатическое привставание на цыпочки при игре на флейте заставляет сосредоточить на музыканте внимание, даже когда он играет долгие усыпляюще-протяжные медленные фигурации; постоянные перемещения Табакина по сцене создают ощущение насыщенного сценического действия, хотя на сцене всего четыре музыканта, три из которых привязаны к неподвижно стоящим инструментам. В общем, Табакин с российским трио показали такой сильный образец креативного современного мэйнстрима, что любо-дорого глядеть.
