| Маргарита Кожеурова фото: сайт артиста |
 |
7 мая в Клубе Игоря Бутмана на Таганке состоялась презентация дебютного альбома Антона Чекурова — молодого саксофониста, студента РАМ имени Гнесиных. Альбом «Extraordinary» (Butman Music, 2016) был записан по инициативе пианиста Алексея Подымкина, в его записи участвовали, помимо Антона и Алексея, американский трубач Джейсон Палмер, опытный контрабасист, выпускник Лондонской королевской академии музыки Юрий Галкин и молодой барабанщик Антон Кузнецов, для которого эта работа также стала дебютом в грамзаписи. В альбом вошли семь авторских пьес Антона Чекурова.
Антон взял в руки инструмент довольно поздно, но уже добился заметных успехов: его поддерживает столп российского джазового образования — профессор Российской Академии музыки им. Гнесиных Александр Осейчук, Антон успешно участвовал в нескольких международных конкурсах (например, занял первое место на конкурсе «Голос саксофона в современном мире»). В интервью, естественно, мы обсуждаем его альбом, но сначала — его путь к джазу…
Когда ты начал писать музыку?
— Писать вообще начал давно. Сначала на фортепиано — выходило что-то похожее на Шопена. А джазовую музыку я начал писать летом перед третьим курсом Академии (т. е. в 2014 г. — Авт.), когда захотел создать свой проект. Шесть пьес я сочинил примерно за полгода. Не быстро, но я не сторонник того, чтобы садиться и вымучивать. Если не сочиняется, то я просто откладываю ненадолго.
Что-то в твоей композиции «Экстраординарная» напоминает мне музыку Баха. Нет случайно тут его влияния?
— Эту пьесу я написал под впечатлением от творчества Уилла Винсона (Will Vinson). А он, в свою очередь, часто обращается к творчеству Иоганна Себастьяна… Схожие интонации и слышны в «Экстраординарой», которую я посвятил своей девушке.
Я сначала предположила, что это влияние твоего обучения в Гнесинском колледже на классическом саксофоне. Почему ты перешёл тогда в Академию на джаз?
— Потому что я с детства люблю эту музыку. У моего деда были диски с джазом, которые он мне часто ставил. Особенно много было записей оркестра Гленна Миллера. И я с удовольствием их слушал.
Собственно, это и есть причина, по которой ты взял в руки саксофон?
— Нет. Причина, по которой я взял в руки саксофон, техническая и вообще очень смешная. Я поступал в колледж как классический пианист. Прекрасно играл Шопена. Фантазию-экспромт до-диез минор, например. Представляешь? Сейчас даже не вспомню, чем какую клавишу нажимать. Но мне было 13 лет, и за полгода до поступления, на подготовительных курсах, у меня начал ломаться голос…
А при чём здесь голос? Ты же пианист. Не пальцы же ломаться начали.
— Потому что вместе со мной поступали одни девочки и один парень (помню, после колледжа он ушёл учиться на стоматолога). Они все хорошо пели. А я после зимних каникул прихожу на сольфеджио к Н.В.Бойцовой… и элементарно не могу спеть гамму. Наталья Валентиновна говорит: «Ты не сможешь поступить, надо что-то с этим делать. — А что делать? — А ты не хочешь на «дудочке» поиграть?». Для меня это прозвучало дико, конечно. Но она рассказала историю: была девочка, которая за два месяца до поступления взяла флейту, поступила и до сих пор отлично играет. «Зачем тратить лишний год, если можно поступить — и если что, потом перевестись?» Я посовещался с родителями и решил, что так и сделаю. Из духовых мне нравились два варианта: саксофон и труба. На трубу я не пошёл, потому что друг-трубач говорил, что на ней лучше начинать играть в раннем возрасте, чтобы губы привыкали. И я выбрал саксофон.
ДАЛЕЕ: продолжение интервью саксофониста Антона Чекурова, ВИДЕО
Погоди. Но сольфеджио на духовые тоже ведь нужно сдавать.
— Там требования гораздо ниже, чем на фортепиано. Меня спросили что-то из серии: сколько звуков звучит? Два. Отлично, какой интервал?\Наверное, кварта… Замечательно, давай споём. (Поёт ломающимся голосом). Хм, ну, ладно… И мне поставили тройку за экзамен. Единственная тройка моя среди всех вступительных.
По специальности я занимался с педагогом два месяца. Но из-за того, что мышцы были недостаточно натренированные, к третьему произведению на экзамене у меня дрожала губа, и я не мог ровно тянуть звук. Адажио Моцарта, долгие ноты, а у меня всё дрожит, звучит убого, но я доиграл до конца. Еле держал сакс в руках, губы немели, ужас.
С классикой немного прояснилось. А как вырос джазовый саксофон?
— Вообще джазовое произведение я первый раз сыграл на фортепиано в 5 лет. «Счастливый буги» Манфреда Шмитца. Мне очень нравился свинговый ритм. В колледже я джазом увлекался на уровне самодеятельности, и в какой-то момент узнал, что парень с «классики» на пару курсов старше поступил в Академию на джазовое отделение. Мне стало интересно, и я спросил об этом у своего педагога Леонида Друтина, а тот — у профессора Осейчука. Оказалось, Александр Викторович устраивал прослушивание — искал альтиста. Это было летом перед моим третьим курсом. Мы пошли втроём с однокурсниками. Готовились, учили гаммы, пьесы, а на прослушивании Осейчук не спросил ничего из этого. Я помню, успел только гамму ре-мажор сыграть, а потом он поставил ноты джазового стандарта, включил «минус» (фонограмму ансамбля без солирующего инструмента. — Ред.) и сказал — вот, играй! Представь себе: музыкальный текст, который ты никогда в жизни не видел. «Минус» уже идёт, надо вступать, а потом ещё играть соло. Причем со мной были парни, у которых техника лучше, и на саксофоне они не два года, как я, играли. У меня были только гармонические знания и слабая техника. Но когда все сыграли, Осейчук вышел и сказал, что берёт меня. Так с третьего курса колледжа я начал ходить к нему заниматься джазом.
Осейчук тебе не говорит, что ты классик, перешёл на джаз и это как-то отражается на твоей игре?
— Конечно, когда я только поступил на первый курс, был этот «налёт» классики. Было слышно отсутствие джазовых штрихов, фразировки, манеры. Дыхание должно быть немного другое. Все это окончательно прошло в конце второго курса академии.
Как проходила запись альбома?
— Записать музыку мне предложил пианист Алексей Подымкин. На тот момент у него были гастроли с трубачом Джейсоном Палмером, с которым мы в итоге играли на альбоме. Спасибо Алексею за возможность посотрудничать с таким удивительным музыкантом! Я досочинил второй голос в моих пьесах, и в один из свободных от гастролей дней мы всё записали. Сведение и мастеринг проходили в США. А потом мы с Лёшей (Подымкиным. — Авт.) показали записи Игорю Бутману, и он согласился выпустить альбом на своем лейбле — за что ему огромное спасибо!
Кратко о твоих планах на будущее: когда нам ждать следующий альбом?
— Не раньше, чем через год или полтора. Новые пьесы пока имеют только смутные очертания.
Альбом Антона Чекурова «Extraordinary»: приобрести и скачать в iTunes
ВИДЕО: квартет Антона Чекурова (пианист Алексей Подымкин, Юрий Галкин — контрабас, Антон Кузнецов — барабаны) — «New Day Start»
Антон-супер музыкант! Всегда с удовольствием хожу на его концерты. Альбом тоже достоин внимания! Ждем новые диски) Удачи!